лицо того, кто покоился в гробу; правильное и аккуратное. Он был очень красив, но какой-то неестественной красотой, от которой по коже пробежала волна дрожи. Его синеватые губы изогнулись в ухмылке, ресницы дрогнули. Мужчина открыл глаза и произнес хрипловато, будто не размыкал губ много веков:
– Вот ты какая, Νίκη.
Я отшатнулась и уперлась спиной в промерзшую стену. Картинка размылась, стерлась от неловкого движения, и только легкое головокружение напоминало о том, что только что я повстречалась с тем самым магом, которого мне требовалось возродить.
С невозможно красивым магом. Он казался ожившим портретом: высокий лоб, тонкие скулы, выступающий кадык. Было в его внешности что-то восточное, в миндалевидных глазах и в смуглой коже, и в носу с благородной горбинкой.
С невероятно сильным магом. Отголосок его мощи наполнил меня всю, пробрался в нервные окончания. Секундное вмешательство, и я ослабла, будто из меня выкачали весь источник подчистую. Ноги подкосились, и страх, ненормальный, а оттого особо сильный, сковал тело.
– Твоя магия вкусна, та, что несет знамя победы, – отдалось в висках сладким шепотом, от которого свело лопатки.
Не помню, как бежала обратно, как неслась сквозь коридоры, как зажигались и гасли лампочки. Я очнулась только в корпусе общежития, задыхаясь и потирая ноющий бок.
Неужели это было по-настоящему? С мертвецами я ещё не контактировала, и, надо сказать, мне не понравился первый опыт – слишком уж он болезненный и опустошающий.
Рита тоже не теряла времени даром – вместе с Антоном она хрустела чипсами за просмотром какого-то боевика. Я вошла под стрельбу и неприличную ругань.
– Ты чего такая… помятая? – удивилась подруга, а Антон смутился и весь подобрался, будто я могла отходить его веником за поползновения к Рите.
– Где живет твой дружок-революционер? – В моем голосе появилась нотка безысходности.
– В смысле? Какой? Игнат? В общежитии. А, н-у-у, пятнадцатая комната, – не сразу нашелся кровопийца. – А что?..
– Кажется, наша малышка собралась провести вечер в компании приятного молодого человека, – прыснула Рита.
Но я уже развернулась и рванула в мужскую половину общежития. Кулак долго молотил по двери требуемой комнаты перед тем, как её жилец выполз наружу.
– Антон, ты задолбал терять ключи… – потянулся он, но увидел меня и застыл на половине зевка.
В растянутой футболке и шортах Игнат меньше всего походил на самоуверенного мятежника, а заспанный видок и отпечаток ладони на щеке делали его каким-то домашним и абсолютно безвредным.
– Твой колдун очень назойливо лезет в головы к тем, кто имел глупость оказаться поблизости с его телом, – сказала я, отталкивая Игната плечом и входя в неприбранную спальню. Сразу видно, что здесь существовали парни: только у них носки могут валяться и на подоконнике, и под матрасом, и даже на обеденном столе.
– То есть?
– Что
