и в великолепном смокинге осторожно катал ладонью по скатерти зеленый горошек, и мы с Костей пришли к выводу, что это он его так вытирает и что желудок старичка не переваривает майонез.
Словом, все было здорово настолько, что осталось здорово даже после того, как возле нас возник из небытия и забвения добрый молодец с приклеенной к лицу очень вежливой полуулыбкой. Он подал мне коротенькую записочку, что-то вроде: «Элла Владимировна Шубарова, владелица заведения, где Вы сейчас отдыхаете, просит у Татьяны Александровны Ивановой встречи в удобное для нее время для консультации по конфиденциальному вопросу».
Пока Костя дочитывал записочку, я уже успела согласиться. А что? Я была не у дел. Деньги, правда, еще оставались.
– Хорошо, завтра в двенадцать, – сказала я, – нет, пожалуй, в три.
Этот, что записку принес, кладет передо мной бумажный прямоугольник с золотыми завитками – визитка Эллы Владимировны.
– Где состоится встреча, позвольте узнать?
Я внимательно смотрю на его портрет и медленно объясняю:
– В кабинете Эллы Владимировны.
Вечер мы продолжили и закончили в том же ключе, а на следующий день я сидела дома, пила кофе и мне очень не хотелось ехать на встречу с Эллой Владимировной Шубаровой ни к двенадцати, ни к трем. К трем, правда, я была чуть бодрее. Но слово было сказано, и ехать мне пришлось.
Элла Владимировна оказалась женщиной лет пятидесяти – пятидесяти пяти, небольшого роста, с несколько полноватой, но хорошо сохранившейся фигурой. Почему-то ей нравились раскосые глаза, на мой взгляд, напрасно, при ее русском иконописном лике. А вот голос был с «трещинкой» и немного грубоват, как это бывает у курящих, хотя с сигаретой я ее так никогда и не увидела.
Маячивший в ресторанных дверях швейцар, которому впору было бы работать молотобойцем, проводил меня к ней, после того как я вручила ему хозяйскую визитку.
Шубарова сразу отослала этого коня, и хорошо сделала, мне при нем было неуютно.
– Баночку «Туборга»? – любезно проворковала хозяюшка. Видно, была в курсе нашего с Костей вчерашнего расслабления.
– Спасибо, лучше чашку кофе.
Кофе быстро принесли.
– Танечка! Можно я так буду вас называть?
Я приподняла брови, любезно соглашаясь.
– Наслышана о вас и уверена – никто нам больше не поможет. Мы в отчаянном положении. А в милицию просто боимся обращаться, тем более что мы и так уже у них на виду. Вчера, приметив вас в зале, я подумала, что это дело рук провидения, и не удержалась от немедленного обращения к вам с просьбой о встрече. Как у вас со временем, Танечка?
Вот новости, значит, есть, если я здесь.
– Дело в том, что этого в двух словах не изложишь. – И началось. – Мы с сыном живем вдвоем, неподалеку отсюда, в своем доме. Уверяю вас, Станислав прекрасный парень, очень
