напуганы. Сил достаточно, а западная граница спокойна: Австрия-то по гроб жизни благодарна, что и официально подтвердила, заявив о строгом нейтралитете. Увы. Сразу после высадки в Крыму англо-французского десанта Вена мобилизует войска, стягивает их к российской границе и вводит несколько дивизий в Молдову и Валахию, вытеснив русские гарнизоны. Ответ на запрос с брегов Невы входит в историю дипломатии: «Австрийская Империя имеет намерение действовать в своих интересах, удивив мир величием своей неблагодарности». С этой минуты Священный Союз – кстати, по сей день официально никем так и не денонсированный – мертв. Эпитафией ему можно считать эпическую фразу Николая Павловича: «Самым глупым королем Польши был Ян Собеский. Он спас Австрию. Но я еще глупее, поскольку ничему на его примере не научился».
Осталось, наверное, добавить, что к тому времени вся «просвещенная публика» и в клубах, и в пабах – уже именовала Россию, «запятнавшую себя позорным подавлением венгерской революции», не иначе как «жандармом Европы». Ярлычок быстро прижился, и не только потому, что был – из песни слова не выкинешь – хлёсток. Он еще и пришелся к месту: над Европой веяли новые ветры, от позиции «общественности» начинало зависеть многое и обойтись, как в старые добрые времена, только желанием высшего света было уже довольно затруднительно. Приходилось понемногу учиться «формировать мнение», что, безусловно, было не так просто, как, скажем, лет за шестьсот до того, когда противостояние «цивилизованного мира» с еще даже не Россией, а просто русскими только начиналось…
Глава V. Интервенция
В общем, все дело, конечно, было в элементарной конкуренции. Европа (вернее, католический мир) стремилась расшириться. Где-то это получалось легко, где-то не без труда, а где-то движение и замирало, столкнувшись с преградой. А поскольку преграда в этом случае, естественно, ломала планы Абсолютного Добра, она столь же естественно становилась в его, Абсолютного Добра, понимании Абсолютным Злом. Как, например, случилось в начале XII века от Р. X. в тогда еще «ничейной» Прибалтике…
Соседушки
Это сейчас посмотришь в сторону «суверенной» Эстонии – и смешно. А тогда, на рубеже X–XI веков, когда у народа, именовавшего себя эстами, случился всплеск, говоря словами Гумилева, «пассионарности», были они теми еще булочками с изюмом. По факту, предки будущих ветеранов СС заняли на берегах серого моря место, освобожденное норманнами, которые уже в вик почти не ходили, благополучно выйдя в солидные, всей Ойкуменой уважаемые наемники-варанги, а то и сицилийские доны. Были эти эсты уже не совсем дикие, голышом не бегали, промискуитет не культивировали и даже имели шесть княжеств – не княжеств, но вроде того – именовавшихся «маакондами». Но жить рядом с ними удовольствия не доставляло. Ибо грабили все, что по морю плывет и по земле бродит, не глядя (берсерки, да), с кем имеют дело. Хоть шведы, хоть Русь – без разницы. С Русью, правда, шутки были коротки. Князь Ярослав с ними
