style="font-size:15px;"> Профессор Соколовский, мешком сидящий на дюралевой лавке, сжимая одной рукой урну, а другой беспрестанно поправляя очки, пристыдил их, перекликая шум винтов:
– Коллеги, послушайте меня! Не ко времени песни!
Правозащитники сконфуженно притихли. Однако руководитель экспедиции тут же сам нарушил молчание:
– В принципе, друзья, майор прав. В том, что произошло… Ик… я вижу глубокий… ик… сакральный смысл. В древности у первобытных людей существовал ритуал поедания тела погибшего вождя племени с тем, чтобы таким образом усвоить его силу, храбрость, ум наконец…
– Это не майор, это я сказал! – поспешил восстановить авторский приоритет студент. – А вы на меня ругались… Между тем в таком обычае, если хотите, заключается величайший философский смысл. Старое, отжившее, питает своими останками молодое, растущее, перспективное… Круговорот веществ в природе!
– Я вас, юноша, своими останками питать не намерен! – вскинулся обиженно тучный краевед. – Ишь, какой молодой да ранний! Меня многие сожрать пытались, да подавились!
– Я ж… я ж в переносном смысле, – жалко оправдывался студент. – Вы, ветераны, питаете нас, молодых, своими знаниями, опытом. Вот и покойный академик…
– Друзья! Коллеги! – прервал двусмысленную дискуссию Соколовский. – Близится торжественная и скорбная минута прощания…
– Так я, эта… с собой захватил, – извлёк из портфеля бутылку водки и эмалированную кружку юный юрист.
– По этому поводу можно, – печально поджав губы, согласился профессор.
Опять выпили, не закусывая. Пилот в вертолёте, безучастно смотревший перед собой, обернулся вдруг и указал большим пальцем вниз:
– Гиблая падь! Сделаю круг – и домой!
Все припали к иллюминаторам. Под стрекочущей надсадно машиной расстилалась зелёным ковром тайга с редкими проплешинами болот и вздымающимися то тут, то там волнами сопок.
– Опуститесь пониже, пожалуйста! – крикнул Соколовский пилоту. – Мы отдадим нашему другу и учителю наш последний долг…
– Садиться не могу! – проорал в ответ пилот. – Там сплошной бурелом, болота. Зависну на пару минут, а вы дверь осторожнее открывайте, да смотрите не вывалитесь!
Профессор встал, держа перед собой урну. Все пассажиры вертолета тоже поднялись со своих мест, застыли, склонив головы, преисполненные осознанием торжественности момента.
– Друзья! Коллеги! Единомышленники! – с чувством произнёс Соколовский. – Сегодня мы с вами, исполняя волю покойного академика Великанова, который был, не боюсь преувеличения, умом, честью и совестью нашей эпохи, возвращаем его прах земле. Той земле, на которой на его долю выпали безмерные страдания, земле, в которой нашли свой последний приют тысячи его товарищей, ставших жертвой кровавого деспотического режима. Им не удалось дожить до светлого дня свободы.
