Т. е. они не в состоянии висеть, как это делаем мы, а в определённые единицы времени у него получается перевес сил. Поскольку же мы наступаем, мы его обязаны ловить, а он старается нам не попадаться.
На Калининском фронте у немцев «фокке-вульф[ов]» было очень мало, там у него было больше «мессершмиттов». И несмотря на то что тогда в количестве у немцев был перевес, мы всё же имели успех. Успех был потому, что, во-первых, у нас качественный состав лётчиков был лучше, лётчики, в частности, 32[-го] полка у нас были очень сильные, и 169[-й] полк тогда дрался прекрасно. В основном тогда у противника были «МЕ» с мотором водяного охлаждения[46], и было штук 30 «фокке-вульф[ов]», которые сидели далеко от линии фронта, а мы были от линии фронта близко.
Причём есть ещё такая деталь в отношении нашего самолёта Ла-5. Он очень легко идёт кверху. Когда самолёты идут по прямой, то «фокке-вульф», может быть, и перегонит наш самолёт, но когда нужно идти кверху и делать горку, то здесь наш самолёт перегонит «фокке-вульф». И в части аэродинамических качеств наш самолёт имеет преимущество перед немецкими конструкциями, потому что они везут свои шесть точек, а мы везём только две. Имея такое преимущество, наши лётчики на манёвре занимают более выгодное положение. Если противник идёт кверху, то наш идёт обязательно за ним, так как он знает, что он там его всё равно снимет – догонит и в упор расстреляет, тем более что тот имеет мёртвое положение и должен как-то повернуться, а в этот момент наш его и расстреливает. Поэтому естественно, что немцы стремятся облегчить свои самолёты за счёт уменьшения количества огневых точек. Но пока на этом фронте из всех попадавшихся нам сбитых самолётов был только один с тремя точками.
Есть и ещё одна небольшая деталь нашей тактики, которая содействует нашему успеху. Мы меньше, чем восьмёркой, в боях не действуем, а противник попадается и четвёркой, и парой, и шестёркой. Здесь мы имеем перевес. И так почти систематически бывает. Но, как исключение, бывает и так: 20–30 штук они выпускают истребителей и штук 70 бомбардировщиков. И в таких случаях нужно уже уметь реагировать. И вот недавно, когда полетел Гаранин* из 32[-го] полка, я как раз был на поле боя и нацеливал их – противника было очень много, а наших – мало. В это время нужно было бы поднять просто всю дивизию. И вот нужно всё в такие моменты учитывать, нужно поймать такой момент, и поймать его очень трудно, так как здесь, помимо всего, нужно техническое совершенство, нужно иметь определённую массу авиации.
Например, здесь – линия фронта. От линии фронта в одном, двух километрах в нужном направлении помещается наш КП[47]. От него идёт провод ко мне в дивизию, а кроме того, из дивизии идут провода в полки. На аэродромах сидят люди в самолётах, часть отдыхает, если же посадить всех в самолёты, то они могут просидеть и час, и два, и полдня, и целый день – сколько же можно сидеть? А только вышли, будет сигнал о вылете. Так что нужна определённая масса авиации, чтобы люди могли бы чередоваться
Речь об истребителе Ме-109.
Командный пункт.
