от ряда еще одна просьба уборщицы —«Пожалуйста, не бросайте жевательную резинку в писсуары!». Естественно, с припиской —«Вкус будет необычный». Ах, море, ты уже где-то близко от своего главного штаба!
В гальюн вошел похожий на мешок картошки капитан 2 ранга, направился к писсуарам.
Я тут же ретировался в сторону кабинок.
– Эх, брат, -обратился товарищ к собственному члену: -Сколько мы с тобой пережили? А сколько приключений? Есть что вспомнить!
Неожиданно он пукнул и слегка обернулся: -А ты, шалава, молчи!
Чтобы не стеснять товарища, зашел в кабинку. Да уже и нужно было. Выбрал крайнюю, поскольку по опыту знаю – в ней всегда больше всяких надписей. Логично – дойдя до края, выскажись! Кроме того, призывала надпись на двери —«Господа Тутанхамоны, смывайте за собой ваши пирамиды!». И правильно, потому что есть два типа брезгливых людей: одни не посещают общественные туалеты, другие не смывают там воду.
Кабинка оказалась большой, с современным унитазом и даже с туалетной бумагой. На внутренней стороне двери красовалось объявление от коменданта здания —«Уважаемые господа! Убедительная просьба не пачкать унитазы при выливании заварки». Конечно, с припиской —«Блюйте тоже аккуратно!». Меня словно на волне качнуло…
Вспомнился гальюн на родной подводной лодке, про который боцман говорил: -Очко в гальюне надо драить так, будто это ваша лебединая песня!
И табличку на двери —«Воду спускать вне зависимости от поставленных целей и достигнутых результатов!» с дерзкой припиской —«В коньках на унитаз не залезать!» да прибавкой от старпома —«Найду писаку – замочу в унитазе!».
И жалобный крик старпома: -Кто натыкал скрепок от степлера в туалетную бумагу?!
И надпись над рулоном —«Бумагой пользоваться только по большой нужде».
И сетования штурмана: -Приходится читать вонючую прессу! Другой в гальюне нет.
И ответ механика: -А что? Это так называемый нейтральный запах! Проще говоря, ни на что не похожая вонь…
И нытье химика: -Для меня в гальюне свет всегда глючит – сам включается-выключается! Хожу туда, как в кино: заходишь, садишься, свет гаснет…
И собственные страдания. Ведь самое тяжкое дело на лодке – погадить. Сидишь в узком замкнутом пространстве среди холодного равнодушного железа, напрягаешься, сопишь, кряхтишь, исполняя ритуал, называемый по-флотски «мучить жопу», а прямо перед глазами на переборке выведен совет -«Хотите, чтобы ваши глаза были большими и выразительными? Тужьтесь!» и далее -«Если долго тужиться, голова закружится». Недаром сие место называют «кабинетом задумчивости». Здесь поневоле размышляешь над смыслом жизни. Он и нужен только для того, чтобы было о чем думать в гальюне. Но пока его найдешь, в жизни не останется никакого резона. А чтобы ваши думы о высоких материях не были прерваны самым бесцеремонным
