нежная тонкая шея девушки. Он взял бокал шампанского с подноса проходившего мимо слуги и залпом осушил его. Эта девушка оказывала на него неимоверное влияние и вызывала сумасшедшее сексуальное желание. В его голове крутились эротические фантазии сцены того, что он мечтал сделать с ней под покровом ночи.
– Герцог Готенгем! – раздался знакомый голос позади него.
Графиня Грантемская, мать Хелен Милдред, всегда славилась несоблюдением этикета. В погоне за богатым и знатным женихом для дочери она не замечала своего вызывающего поведения. И тем не менее ее всегда приглашали на светские приемы, потому как граф Грантемский занимал весьма высокое положение в обществе.
– Добрый вечер, графиня, леди Хелен, – вежливо приветствовал их Джон, кивая и целуя руки.
– Мы надеялись, что сегодня вы пригласите Хелен на танец, – без капли стеснения выдала Луиза Милдред.
Дочь стояла чуть позади нее, смущенно опустив глаза. Герцог осмотрел ее оценивающим взглядом и сделал вывод, что, в общем-то, она весьма неплоха собой: темные волосы, завитые в замысловатые кудри, светлая нежная кожа, изящная фигура и большие зеленые глаза. Да, он бы позабавился с ней, будь она замужней дамой. Но взять ее в жены… Нет. Женитьба сама по себе не привлекала Джона, а если его так явно подталкивали на этот шаг, пытаясь навязать общество какой-нибудь леди, то он и вовсе чувствовал раздражение. Но эту девушку ему было жаль. Своим дурным тоном мать загубит знакомство с любым из присутствующих здесь лордов.
– Прошу прощения, сегодня я не в лучшей форме. Моя нога, – он указал на правое колено. – На вчерашней конной прогулке слегка повредил ее. Так что теперь я не самый надежный партнер в танце, – соврал Джон, даже не заботясь о том, что до этого совсем не хромал, и что скоро будет танцевать с мисс Делорус. Но это его мало волновало – он привык добиваться желаемого любой ценой и избегать нежеланного аналогично.
– Ничего страшного, милорд. Скорейшего выздоровления, – робко произнесла Хелен Милдред, подняв на него глаза.
Смущение придало ей румянца, отчего белая кожа стала нежно-розового оттенка, и герцог еще раз отметил милое личико юной леди.
– Благодарю вас, миледи, – Стюарт слегка прикоснулся губами к перчатке из тонкого шелка и направился в сторону мужской компании.
Лорды о чем-то оживленно беседовали, даже спорили, и он решил отвлечься от мыслей о женщинах за разговором с мужчинами. Подойдя ближе, Джон понял, что они говорят о политике. Его мало интересовали подобные разговоры, но все лучше, чем бесконечно представлять наготу Амелии. Какое-то время он участвовал в беседе, изредка вставляя короткие фразы, но вскоре джентльмены завели разговор о молодых леди этого сезона, и герцог потерял всякий интерес к их болтовне.
Музыканты заиграли польку, и пары потянулись к центру зала. Джон отыскал глазами Амелию. Ее вел невысокий мужчина средних лет. «И куда это маркиз Левьер лезет? Ему явно ничего
