хотелось бы услышать из ваших уст «Разговор с книгопродавцем». Если вам угодно, конечно.
– Да, дорогой наш, прочтите же! – также обратились к Пушкину домашний учитель Алексей Иванович – герой романа «Игрок» Достоевского, и заморский гость – писатель Эрнест Хемингуэй.
Глубокомысленно молчал в гостиной только пушкинист Юрий Михайлович Лотман, развалившись в глубоком кресле. Вероятно, готовясь выдать самое точное резюме или блистательную трактовку всякого возможного события в этой гостиной, да и просто поучить жизни великих игроков. Естественно, более всего Лотмана волновали поведение и ход мыслей господина Пушкина.
Члены клуба зааплодировали, Пушкин, казалось бы, неохотно поддался на уговоры, но кивнул, затем порывисто вскочил из кресла и начал:
– Наш век – торгаш; в сей век железный
Без денег и свободы нет.
Что слава? – Яркая заплата
На ветхом рубище певца.
Нам нужно злата, злата, злата:
Копите злато до конца!
Предвижу ваше возраженье;
Но вас я знаю, господа:
Вам ваше дорого творенье,
Оно застынет, и тогда
Постыло вам и сочиненье.
Позвольте просто вам сказать:
Не продается вдохновенье,
Но можно рукопись продать.
Пушкин закончил декламировать и все члены клуба, кроме Лотмана, вынырнули из своих кресел: «Браво, Александр Сергеевич, браво-браво!».
Когда восторги утихли, старшина клуба князь Василий Никифорович Темный протер свое пенсне и предложил начать Игру.
– Так во что сегодня будем играть? – оживился Достоевский.
Член Клуба червонных валетов инженер Германн скорчил недовольную гримасу: «С вами играть – все равно, что черту душу продать. Вы немилосердны и жестоки, господа. Особенно вы, да, вы, Александр Сергеевич. Вот скажите мне как на духу: что стоило вам не дать мне передернуться с чертовой пиковой дамой в вашей сумасбродной повести».
– Ну что ж вы, батенька, так осерчали, – холодно заметил поэт. – Ответ очевиден даже ребенку. Вы же не хотели рисковать, вам нужен был верный выигрыш, за то и расплата. Ведь страсть к азартным играм есть самая сильная из страстей, а вы вступаете в нее с немецкими счётами. Так, батенька, у нас в России не пойдет. Ну и бедная Лиза, ведь вы и не думали жениться на сиротке? Не так ли?
– Сначала мне нужно было сколотить состояние, – в глазах Германна вспыхнул огонь одержимости. – А много ли денег оставили вы своим близким, Александр Сергеевич, когда сводили счеты с жизнью через дуэль с Дантесом? А может, вы с вашей-то великой фантазией и повод для собственной дуэли придумали, чтоб избежать долговой ямы, заботясь исключительно о благосостоянии своих потомков? Царь ведь оплатил все ваши долги. Вероятно, потому что настолько государь ценил ваше творчество, или прелести вашей…
– Сударь, вы забываетесь, –
