музыки романтичной не хватало. И толстячка-купидона над их головами. Хотя над этой парочкой, словно голодный коршун, уже нависла я. Чем не купидон, который еще не успел сбросить пару наеденных за зиму килограммов? Эх, были бы у меня в руках лук и стрелы, мало б этой социологичке не показалось…
– Пожалуйста! – разогнулся наконец Пашка, протягивая девчонке шариковую ручку.
– Спасибо! – заулыбалась она во весь рот. И снова свое коронное: луп-луп.
– Пашка, а ты когда мне юбку отдашь? – не выдержала я.
– Юбку? – опешил друг. – Какую еще юбку?
– Столько вещей взял у меня, что уже и не помнит, – укоризненно покачала я головой. – Как какую? Красную, в белый горох.
Пока Пашка косился на меня, я шепнула девчонке:
– У него еще и с памятью проблемы.
– А зачем я у тебя ее брал? – осторожно спросил Паша.
– Чтобы надеть, – заявила я. Куда уж теперь отступать…
– Чего-чего?
– Еще и глуховат на одно ухо, – снова обратилась я к студентке соцфака. И красноречиво поморщилась: – Одни минусы! Не рекомендую.
Наверное, со стороны мы с девчонкой походили на дегустаторов из «Контрольной закупки», которые стояли возле стола с образцами докторской колбасы.
Затем обернулась к Пашке и громко, словно сварливая бабка своему старому деду, проговорила:
– Потаскать ты у меня ее одолжил!
– С ума сошла? – еще больше округлил глаза Пашка. А потом покосился на девчонку, которая смотрела на нас с нескрываемым интересом. В глазах друга читалось: «Хотелось бы за Полю извиниться. Понятия не имею, что эта нездоровая мелет…» – Красную, говоришь, в белый горох?
– Такую… до пят, – промямлила я, понимая, как глупо выгляжу со стороны.
– Не мог я у тебя такую взять, – серьезно ответил Паша. – Не мой фасончик. У бабули своей спроси.
Первокурсница, сообразив, какую игру я затеяла, теперь взглянула на меня с нескрываемым ехидством. Ай, да ну их всех!
– Мы сейчас на консультацию опоздаем! – воскликнула я, подталкивая Пашку в спину. Хватит ему на хорошеньких младшекурсниц заглядываться. – Надеюсь, мы вам помогли.
Я старалась улыбнуться девчонке как можно дружелюбнее, но, скорее всего, на лице моем появился неестественный оскал.
– О, очень помогли! – усмехнулась она в ответ, снова раскрывая свой блокнот. – Теперь мне все предельно ясно.
А чего хихикает-то? Я нахмурилась. Когда Долгих, попрощавшись с девицей, отчалил от нас на несколько метров, я выкрикнула:
– Пашка, сейчас догоню!
Повернулась к первокурснице:
– А что вам предельно ясно-то, если не секрет?
Девчонка, не поднимая головы от блокнота, проговорила:
– Не секрет. Как я и думала, нет никакой дружбы между мужчиной и женщиной. А друг ваш скорее слеповат, чем глуховат…
Мы
