откладывая дело в долгий ящик, Василий велел ему явиться в Москву. Семен, видя, что тайный умысел его открыт, и предугадывая, что готовится ему в Москве, слезно просил старшего брата Юрия и Андрея Старицкого о помиловании при посредничестве митрополита, владык и других братьев.
Василий мрачно слушал заступников младшего брата Юрия и Андрея, и ловил себя на мысли, что и те, в случае чего, при удобном случае могут изменить ему. Почему-то он вспомнил язвительные рассказы матушки Софьи, как Юрий первым славил при коронации Дмитрия-внука, держал над его головой тяжеленную шапку Мономаха во время речей митрополита и отца, излишне радостно осыпал Дмитрия золотыми монетами при входе во дворец, да и на меньших братьев покрикивал, на того же Андрея, чтобы тот не отставал от него.
Василий язвительно улыбнулся в сторону Юрия, не глядя ему в глаза, бросил шипящим голосом:
– Когда-то ты был первым другом Дмитрия-внука… Поговаривают, ты хотел даже просить об его освобождении с Василием Холмским… А вот теперь за брата-изменника ходатайствуешь…
Юрий вспыхнул и обхватил руками голову. Сидел неподвижно, прямо. Потом, сдерживая слезы, промолвил тихо-тихо:
– Было такое, Василий… Хотел вступиться за опального Дмитрия, да Холмский отговорил… Все взял на себя… Один без страха печалился перед тобой за несчастного царевича… Не хотел, чтобы я и другие бояре подставились… Пострадал через это… А с Симеоном другое дело…
– Какое такое другое дело? – возвысил голос Василий и окатил брата пронизывающим испепеляющим взглядом.
– Юн и легкомыслен брат наш младший, кровинушка наша… Попал под влияние тамошних, которые натравливать его на государя решились… – Юрий запнулся и вытер мокрый лоб.
– Понятное дело, государь стесняет их древние права удельных властителей, а сам властвует неограниченно, в самовластии батюшку нашего Ивана превзошел… Так что ли? – гаркнул Василий, вперившись в Андрея ненавидящим взглядом. – Может, ты тоже так считаешь?
– Я так не считаю, но… – стушевался князь Старицкий.
– Ох, уж эти «но»… Верные люди мне доложили, что ты своим боярам жаловался, что тебе государь не дает возможности жениться и иметь детей… Потому что государь не имеет наследников… – Василий раздраженно махнул рукой. – Знаю, что говорю… – Помолчал, сосредотачиваясь. – Ладно, это мои болячки больше, чем твои… Скажите-ка вот что, братья любезные, что будем делать с Семеном. Тут уже, наверняка с твоей подачи, митрополит и все епископы печалились за Семена… Не губи брата, молили…
Юрий проглотил тяжело слюну и твердо выговорил в лицо Василию:
– Вот и я говорю тебе, брат, не погуби брата нашего несмышленого… Прошу тебя слезно, молю тебя мольбой правой из сердца самого…
– Не губи брата… – тихо простонал Андрей.
– Ладно, на первый раз прощу…
