наверное, в самом деле надо прогуляться, – сказал вдруг братец, косясь в окно. – Тетя Мила (ого, уже так!), у вас есть это… м-м-м… немного? – Он неопределенно покрутил пальцем в воздухе.
– Что?
– Ну… с дороги… в общем, чуть-чуть выпить не помешало бы за встречу.
– Ах, это! – Тетушка взглянула на меня. – Женя, у нас там в баре осталось и…
– В баре ничего не осталось, – заявила я решительно. – И вообще «бар» – чудовищное слово, привнесенное нам буржуазной культурой.
Тетя Мила взглянула на меня с явным удивлением. Максим Максимыч недовольно ухмыльнулся. Один Микиша с хладнокровием земляного червя перебирал пальцами одной руки пальцы другой руки.
– Ты, Максим, кажется, согласился с тем, что стоит прогуляться, – сказала я. – Так что, раз уж покушали, собирайтесь, и пойдем.
В тихом парке в пяти минутах ходьбы от нашего дома мы расположились на берегу пустынного пруда. Солнце проглядывало сквозь ветви деревьев, по воде стелился легкий ветерок. Словом и делом, погода была превосходная. Максим Максимыч вынул из кармана бутылку водки, а Микиша синхронно извлек из полиэтиленового пакета джентльменский набор: три пластиковых стаканчика, несколько сырков и полуторалитровую бутылку минеральной воды.
– Красивый… это… у вас город, – сказал Максим Максимыч, жмурясь. – В самом центре – и такие безлюдные места. Здорово. Тут, наверно, в пруду и рыба водится.
– Не водится, – сказала я хмуро, – сюда только такие караси, как вы с коллегой, заплывают.
– А что такое, сестренка? – нагло улыбнулся гражданин Кораблев, разливая водку по стаканам. – Между прочим, хорошо, что сюда пришли. Культурный досуг. Этот, как его… Микиша, слово там какое-то…
– Пикник, – бесцветно сообщил Микиша. – Можно еще – журфикс.
– Во-во! Жирр… фукс.
– Водку будешь, Женька?
Я прикрыла глаза ладонью от солнца, посмотрела сквозь пальцы на новообразовавшегося родственника и покачала головой:
– Нет. Водку – днем? Да еще в такой компании? Не хочу.
– А чем тебе не нравится наша компания? – обиделся Максим Максимыч, жонглируя сырками.
– Всем. Хотя бы тем, что вы усиленно от меня скрываете…
– Что? Что скрываем-то?
– Да практически все! К примеру, мне известны некоторые данные из вашего славного прошлого. Конечно, в вашем с гражданином Хрущевым случае теория Ломброзо пробуксовывает. Ломброзо утверждает, что преступника можно определить по ряду внешних признаков, в частности – по чертам лица. Так как вы, Максим Максимович, смахиваете на пародию моего собственного отца, то в вашем отношении я прохаживаться не буду. Ваш же коллега, Никифор Семенович, вообще похож на выгнанного из аспирантуры за пьянство и отсутствие здравых идей индивидуума. Тем не менее добродушная
