И сюда. А они посыпались, как очистки из бабьего поганого ведра.
– Еще веселее! Увидел не знаю что, поскакал не знаю куда. И неведомо зачем.
– С последним как раз ясно. За приключениями на свою… не при принце будь сказано, – съязвил Леха.
Войтик вздохнул и развел руками.
– А подумать?
Войтик оскорблено фыркнул и выкатил на него удивленные ясные глаза.
– Ты же запретил. Сказал, что сам думать будешь.
– О как! Я же виноват, и меня же ругают! Можно сказать, на все корки кроют абсолютно неприличными и распоследними словами. Тогда, не думая, скажи мне, что было бы, если бы они уволокли тебя с собой? Такая мысль не посещала твою шальную голову? Обошла стороной?
Войтик округлил глаза и сразу стал похожим на Толяна.
– Ясно! Рванула в другую сторону… драгоценная. Прошла пролетом мимо. Хорошо, друзей догадался позвать на помощь.
– Я? – глаза из круглых, показалось, стали квадратными. – Когда мне было звать на помощь? И как бы я докричался? Я где? А вы где? Да я глотку бы сорвал!
– Ну, если так, тогда, конечно.
Входить в тонкости человеческой психики, значит лишить человека последней возможности мало-мальски соображать, и Стас решил уберечь Войтика от подобного недуга.
– Значит, Толяну вещий сон привиделся. Открылись новые возможности. У Пивня кусок хлеба изо рта вытащит. Волхвовать начнет.
– Прикалываешься, командир? – заинтересованно воззрился на него Толян, всем туловищем поворачиваясь к нему. – Или как?
В объяснения вступать не стал.
– Зорень, убитые и раненые есть?
– Раненые есть, – вместо Зореня ответил Алексей. – Двухсотых нет.
– Возвращаемся. Из лагеря ни ногой. За дозоры палец не высовывать. Шесть часов, а то и все восемь ежедневно выделить для занятий. И окопаться! Наглухо! Леша, проследи сам. Если понадобится, заставь воевод стоя спать!
– Ясно! Придется «губу» внедрять в этот скромный и задумчивый быт.
– Если надо, внедряй. По коням, бойцы! – щелкнул по-волчьи зубами, рыкнул, созывая стаю, позвал. – Старый! Кто видел родичей?
Из-за спины послышался неуверенный голос:
– Они туда, кажется, ушли, вождь.
– Что за глупость, зачем?
Высвободил ногу из стремени.
– Зорень, возвращайтесь, я остаюсь.
– Стас, я усиленный дозор оставлю. И как их ждать, если они там? Окно затянуло… – решительно вмешался Леха.
– Моя стая, мои бойцы…
– Так позови громче. Может, услышат. Они ребята скромные. Сделали дело и ушли, чтобы не выслушивать слова благодарности.
С замиранием сердца вои вслушивались в грозный призыв вождя.
Потянулось время. Ответа не было.
И снова Стас, уже без всякой надежды, запрокинул голову в протяжном волчьем вое.
– Возвращайтесь. Я остаюсь.
