произнёс «старшой». – Тебе ни хрена не будет. Давай стакан. Потом с тобой рассчитаемся.
Васька вышел, недовольно посмотрел на нашу компанию, но стакан дал.
Стакан был гранёный, с ободком. Мы вышли во двор, зашли за сарай, в таких антисанитарных условиях положили на сумку «тошнотики» и тут же по очереди стали наливать друг другу. Этим заправлял «старшой».
Он наливал чётко. Бутылки хватило точно на четверых. Как выпили, то сразу хватанули по «тошнотику».
Мне выпитое как-то сразу врезало по башке. Потом, когда пожевал тошнотик, это состояние немного прошло.
А бичи смотрят на меня с непониманием. Тут-то до меня и дошло.
«Дай им ещё водки и делай отсюда ноги побыстрее, а то тут тебя с твоей же водкой и закопают», – пронеслась мысль.
Я вздохнул поглубже:
– Ну что, мужики? Ещё по одной? – и полез в сумку за очередной бутылкой.
У бичей морды расцвели.
– Вы уж давайте сами тут управляйтесь, а то меня там, наверное, други мои заждались. Ну, давайте. Бывайте здоровы. Всё. Пока.
Я снял с сумки остатки «тошнотиков» и передал их бичам, а потом, уже перекинув сумку через плечо, постарался побыстрее отделаться от компании «страждущих».
Довольные мужики, вцепившись в предложенную бутылку, только доброжелательно бросили мне вслед:
– Если деньги будут, приходи, мы ещё что хочешь для тебя возьмём!
Мне тут же подумалось:
«Пока не „развезло“, надо быстренько чесать на пароход, а то я точно где-нибудь тут в этой Находке потеряюсь».
В Находке ещё была так называемая «аллея смерти», где моряков раздевали и разували. Правда, она «работала» только в ночное время. Сейчас я в неё не попадал, потому что было светлое время суток и мне не надо было сворачивать на неё, а нужно было идти на Морвокзал через виадук.
Кое-как я допёрся до Морвокзала, сел на скамеечку и стал ждать очередного катера.
Минут через двадцать я был уже на Астафьева, но за это время даже успел заснуть, присев в тёплом пассажирском салоне.
Очнулся оттого, что кто-то толкнул меня в плечо:
– Слышь ты, молодой, вставай, приехали.
Я обалдело покрутил головой и, подскочив со скамейки, на которой прикорнул, подхватил сумку. Бутылки в ней издали неповторимый перезвон ксилофона. Присутствующие в салоне катера понимающе смотрели на меня.
– Смотри, – предостерёг меня один из пассажиров. – Осторожнее, когда через проходную будешь идти. Могут не пропустить.
– А что такое? – Я всё ещё не мог понять всю серьёзность ситуации, в которую был невольно вовлечён.
Только много позднее я её осознал. Ведь охрана меня могла сдать в милицию, если бы обнаружила у меня спиртное, а та бы написала письмо в училище – и тогда… Прощай родные стены и мечты о море – и да здравствует армия! Некоторым из моих однокашников из-за таких случаев пришлось
