бабу не пущу. – Посмотрел строго. – Как хочешь это воспринимай.
– Бог с тобой, я не претендую. Калека есть калека.
– Не стыдно тебе?
– Очень не стыдно.
Виталий смирился:
– Мне нравится. А хочешь, с женой познакомлю? Она хорошая.
– Зачем тебе?
– Так, для смеху.
– Для смеху хочу. Я подружусь, я умею.
– А рожать не пробовала?
– Не умею.
– Чего так?
– Не умею.
– Давай я тебе рожу. Для смеху.
Катя хлопнула себя по шее:
– Подлые создания, все нервы истрепали.
– Оно в дело: нервы жизнь коротят, а жизнь скушная…
– Мне кажется, я не люблю детей. Они жестокие. Впрочем, я тоже.
– Наговариваешь.
– Наверное: слова легко говорить.
– Так кроме них и нет ничего.
– Ну, деньги.
– Э-э – пустяк. Я раз с собой неделю два лимона американских таскал. Ни сердцу, ни голове – грусть одна.
– А красивые деньги? Я доллары не видела.
– Понятно, что красивей рубля. – Помолчал. – Съездить разве в Америку. Не довелось. Возьмем и махнем с тобой.
Катя прислонилась:
– Страшно хочу. С тобой.
– Поживем – увидим… – безжалостно пошутил Виталий. Вздохнул: – И почему бабы такие симпатичные?
– Потому что жить интересно.
– Пожалуй…
Помолчали. Виталий поинтересовался:
– Слышь, Катька – а, скажем, песни любишь? Давай споем.
– Про любовь?
– Во-во, только песни петь. – Виталий замурлыкал: – У попа была собака, он ее любил…
– А знаешь, которая моя любимая? «Раскинулось море широко». В детстве часто маму с папой слушала. Без памяти нравилось – «к ногам привязали ему колосник». Мне чудились колосья пшеницы. Мертвый кочегар с золотыми колосьями в бушующем море. Тревожно и романтично. Тоже хотелось…
Виталий ласково посягнул:
– Придумываешь.
– Моря так и не нюхала, не успела.
– На уважение нарываешься…
Хрупнула под ногой веточка.
– Тебе что больше нравится, грустить либо смеяться?
– Обедать… Я, веришь ли, водку расхотел. Раньше пивал беспощадно, а теперь скучно.
– А я люблю. Сопьюсь при стечении обстоятельств, помоги господи.
Виталий скосил взгляд. На Кате висела ветровка, воротник изловчился, криво топорщился, лез к уху. Виталий поправил. Легонько, мизинцем смел с плеча рогатку хвои. Подумал и обнял плечи Кати.
– А в невестах я состояла…
И пошла Катя рассказывать.
КАТЯ
&n
