почувствовал, что моё дыхание остановилось. Мне стало не по себе, я впал в прострацию. Может, это очередной сон? Может, меня привезли в психбольницу? Но я же никогда не обращался к психиатру за консультацией. Нет, это всё-таки явь, а не сон.
– Арсен, можно воды выпить?
– Сейчас посмотрю в холодильнике. – Вернувшись из кухни, он передал мне бутылку. – Вот, минералка.
Я беру бутылку и смотрю через её зелёное стекло в окно. Всё в нереальном зелёном цвете. Так же, как и моя жизнь сегодня напоминает нереальный мир, в котором я пассажир. Когда будет последняя остановка в моей жизни, я не знаю и не хочу этого знать. Я хочу быть счастливым, как все нормальные люди.
– Арсен, а Ганчук не ограбит меня, не отберёт ли бесплатно булаву, оторвав перед этим мне голову? – я хотел сказать «отрубит мне голову», как было в последнем сне, но решил сказать «оторвёт».
– Нет, Сергей. Я думаю, что он такого не сделает. Он хотя и сволочь, но интеллигентная сволочь. Он никогда не грубил журналистам, как другие украинские миллиардеры, и в случаях когда ему приносят старинные предметы для приобретения, никого не обманывал и не грабил. Во всяком случае я такого никогда не слышал. Он не любит скандалов, он миллиардер и не хочет лишнего шума вокруг своего очень известного в Украине имени. На открытом аукционе, то есть при легальной продаже, булава бы стоила не менее десяти миллионов долларов США. Но зачем вам открытый аукцион? Зачем вам лишняя шумиха? Да и так быстрее и проще будет её продать.
При упоминании о том, что булаву на аукционе можно продать за десять миллионов, у меня пересохло во рту и начали дрожать руки. Я начал нервно пить минералку, скрывая своё волнение от Арсена, хотя он на меня не смотрел и ему было всё безразлично.
– Да, Арсен, мне лучше продать булаву тихо, без лишней шумихи, ведь я не привык к излишнему вниманию к моей скромной персоне, – я немного помялся и из скромности спросил Арсена: – Это не слишком большая сумма за моё будущее расследование? Ведь булава стоит миллионы долларов.
– Нет, Сергей, мне уже не надо ничего. Более того, после того как вы назовёте имя убийцы дочери, я вам отдам всю мою коллекцию антикварных произведений искусства, свою квартиру и дачу. А мне скоро лежать в сырой земле.
Лицо Арсена жёлто-серого цвета на фоне солнечного тёплого весеннего дня выглядело, как весёлая свадьба выглядела бы на фоне печальных похорон.
– Вот смотрите, сейчас мне делают лучевую терапию и мои волосы выпадают клочками. – Арсен взял пучок волос и выдернул его без лишних усилий.
Мне стало не по себе. Стало жалко Арсена и его дочь Марту. Дочь покинула жизнь десять дней назад в девятнадцатилетнем возрасте, а скоро покинет этот мир и её сорокачетырехлетний отец. Да, это плохо, когда родители хоронят своих детей. Плохо, что Арсен похоронил свою жену, когда его дочери было пять лет. Но уже ни дочери, ни ему самому никто не поможет. Я ещё больше стал жалеть Арсена и его покойную дочь. Боже, почему так?
Не отрубит ли мне голову за булаву миллиардер
