договора в связи с признанием закупки несостоявшейся?
1. Избранный участником способ защиты права – права на заключение договора, которое он полагал нарушенным действиями заказчика, сомнения не вызывает, равно как и компетенция антимонопольного органа на рассмотрение соответствующей жалобы в административном порядке. Административная защита в данном случае не только следует из ст. 11 ГК РФ, поскольку речь идет именно о защите гражданских прав, но и прямо указана в ч. 10 ст. 3 Закона о закупках. Антимонопольный орган принял решение о квалификации электронного запроса предложений в качестве торгов и на этом основании выдал предписание об отмене протокола и завершении процедуры в соответствии с порядком, предусмотренным законом. Порядка такого, заметим, закон не предусматривает. Далее речь идет о защите прав заказчика, который был не согласен с позицией антимонопольного органа и выданным предписанием, а потому им была инициирована процедура признания недействительным ненормативного акта органа государственной власти в порядке гл. 24 АПК РФ. И первое, и второе действия предприняты участниками процесса правомерно и на законных основаниях.
2. И административное решение, и позиция всех судебных инстанций в комментируемом деле сводились к определению правовой природы запроса предложений, его сопоставлению с торгами, в то время как данный вопрос не имел отношения к разрешению спора в связи со следующим.
2.1. Не считая нужным приводить какие-либо аргументы, суды неоднократно упоминали о сильной и слабой стороне в отношениях. Сильная сторона – заказчик, слабая сторона – участник закупки. Во-первых, это выглядит несколько неуместно на фоне апеллирования к основным началам гражданского законодательства, провозглашающим равенство участников гражданских отношений. Во-вторых, таким путем, как нам представляется, суды пытались оправдать собственную интервенцию в компетенцию заказчика по установлению правил проведения закупки. Компетенция эта носит явно исключительный характер: заказчик самостоятельно утверждает положение о закупке, в котором регламентированы все вопросы обеспечения закупок, включая порядок подготовки и осуществления конкретных способов закупки, условия их применения (ч. 2 ст. 3 Закона о закупках).
Учитывая такую прерогативу заказчика, судам оставалось предпринимать попытки оправдать свое вмешательство в волеизъявление заказчика на проведение конкурентной закупки способом «электронный запрос предложений», которая в нормах ГК РФ не легитимирована. Однако ее законность по этой причине под сомнение поставлена быть никак не может ввиду такого основного начала гражданского законодательства, как принцип свободы договора (п. 2 ст. 1, ст. 421 ГК РФ). Свобода договора означает и свободу установления выбора своего будущего контрагента, а это есть не что иное, как «способ закупки».
Отметим, что комментируемое дело – далеко не единичный пример подобного оправдания всяческих переквалификаций закупочных
