что ли, была. Для меня приготовление пищи своими руками – такой же важный ритуал, как и гигиена. Это даже больше, чем ритуал.
– Любопытно.
– Вы голодны? – просто и без предисловий спросила я.
Андреев промолчал, наверное, анализируя, насколько мы сблизились, и не будет ли наглостью с его стороны ответить на мой вопрос честно.
– Когда я шел сюда, я не хотел есть, – уклончиво ответил он и честно заглянул мне в глаза.
Мы улыбнулись друг другу. Мы все поняли. Я взяла тарелку пошире, зная, как едят мужчины (им нужно пространство для маневра), и стала накладывать блюдо из духовки.
– Господи, что за запах! Даже если бы я наелся до отвала за пять минут до того, как приехать сюда, я бы все равно не смог отказаться.
Я самодовольно улыбалась, ставя перед ним тарелку и протягивая вилку.
– Вот уж не думал, что иду не работать, а нормально, по-домашнему обедать.
– Жизнь полна неожиданностей, – согласилась я, наливая себе чай и с особым удовольствием наблюдая, как принимается за еду этот высокий, трапециевидной комплекции мужчина, нависающий над столом, как пещерный человек над тушей убитого зверя.
– Слов нет, – пережевывая, вещал Андреев, – как вкусно. Не ел ничего вкуснее.
– Да уж, соперники у меня достойные – сгоревшие макароны да сухая лапша.
– Хотел бы я поспорить с Вами, да только Вы правы: с тех пор мало что изменилось. Я все еще готовлю себе сам, – задумчиво вещал Андреев с полунабитым ртом.
Ах вот оно что. Оказывается, мы одиноки. Ну, теперь мне его еще жальче. О таких мужчинах, как он, хочется заботиться, как об отцах-одиночках. Это неугасимое желание делать чью-то чужую жизнь вкуснее, теплее и уютнее всегда зажигалось в моем сердобольном сердце. Зажглось и сейчас. Но что я могу для него? Один раз накормить обедом?
– Так что там на счет ритуала? – перебил мои мысли Андреев.
– Ах, да, – я немного помедлила, переключаясь на другую тему. – Готовка для меня – особенный процесс, а навыки – особенное мастерство. Они оттачиваются временем, методом проб и ошибок. Нельзя научить человека вкусно готовить – я в этом убеждена. Надо иметь талант от природы, как умение петь или рисовать. Человек может запомнить наизусть кучу рецептов, довести до автоматизма сам механический процесс, но если он не будет готовить еду с душой, если он не будет любить то, что он делает, если он не будет стремиться к идеалу, его еда не станет вкусной. Понимаете? Если человек без восхищения относится к тому моменту, когда раздробленный набор ингредиентов становится в совокупности цельным блюдом, все напрасно. К этому процессу превращения нужно относиться как к магии, не иначе.
Андреев уже доедал, не прекращая, впрочем, слегка самодовольно улыбаться сам себе.
– Что смешного?
– Ничего. Просто моя мать говорила точно так же.
Снова повисла пауза, но нам от нее не было неловко, я это знала наверняка. Все его стеснение
