природная магия, но и о всестороннем развития любящие родители не забывают. Глупо полагать, будто выросшая в захудалом городке девчонка без поддержки рода сможет тягаться с высокородной… заносчивой… выскочкой.
Собрав всю волю и силу, выпрямилась, вспоминая единственный, сколько-нибудь весомый боевой заряд.
Соседский мальчишка от рождения прекрасно владел боевой магией и обучил меня основам. Я упрямо верила, что мне уж точно не понадобится разрушительная магия. Причинение боли – такое же преступление, как убийство. Да, я всегда была наивной и не считала это недостатком.
Крупный серебристый шар отправился в полет. Глаза Исы испуганно округлились. Я и сама удивилась. Еще ни разу не удалось создать настолько идеальный снаряд.
Рот Иствуд открылся, как перед истошным воплем, только вырвался лишь хриплый вскрик, заглушенный ругательством неожиданного свидетеля:
– Твою бездну, Вильерс!
Шар с тихим треском распался на сотни серебристых искр, врезавшись в щит уничтожения. Красивое зрелище.
Пугающее, но красивое.
– Ты же могла ее убить! – продолжил ругаться Маккален.
Он запустил пятерню в волосы, слегка их оттянул.
Равнодушно пожала плечами.
– Тогда магистр Айнех смог бы сделать из нее умертвие. Хоть какая-то польза… могла быть.
Маккален засмеялся, а Иствуд, придя в себя, все-таки завопила:
– Ты за это ответишь! Я добьюсь твоего исключения! Психованная!
И что удивляет больше: что бросается на меня она, а с головой не дружу я?
– Заканчивай орать, Иствуд, – рявкнул Маккален. – Это что? Дай сюда. Отдай, я сказал!
– Да подавись! Дешевка только Вильерс дорога. Никакой ценности обе не имеют.
Иса, недовольно фыркнув, отдала ему мой кулон. Покачивая бедрами в узкой юбке, она стремительно удалялась в глубине коридора.
Одна проблема ушла. Осталась последняя. И эта проблема кажется посерьезнее злобной стервы Иствуд.
– Верни кулон, пожалуйста, – особенно выделила последнее слово.
Из сжатого кулака свисала цепочка. Тонкие звенья прочно сплетались между собой подводя к колечку, на котором ронял отблески темно-зеленый лист. Мне так и не удалось понять из чего он сделан, но за двадцать лет на нем ни царапинки.
– Приходи на второй полигон после полуночи, – Маккален демонстративно подбросил кулон, поймал и спрятал в карман, – там и отдам.
– Меня же поймают и накажут. Роддеро, не подставляй меня, отдай кулон.
Он уже пошел в противоположенном направлении. На ходу обернулся с тошнотворной ухмылкой.
– Второй полигон, рыжая.
Тьма! Проклятая бездна! Какого энгера, спрашивается?! Рыкнула от досады и помчалась к лестнице.
Ужасный день. По шкале отвратности тысяча из десяти.
***
В
