ужасного известия она сосредоточилась на том, что Алекс все-таки жив и на том, чтобы не потерять самообладание, до чего было совсем недалеко. А сейчас, когда она увидела мужа, чувство опасности потери любимого человека заставило конечности похолодеть. Анастасия подошла ближе, поставила сумочку на тумбочку возле кровати и поправила подушки, что дало возможность пострадавшему откинуться на них.
Ася сделала попытку чмокнуть мужа в щеку, но он слегка отвернулся, давая понять, что не готов и стал смотреть во внутреннее окно палаты, завешенное жалюзи, будто не хотел, чтобы Ася видела его изувеченную щеку.
– Как ты? – девушка оперлась руками на кровать, чтобы почувствовать какую-то поддержку.
– Сначала думал, что нормально как для такой ситуации. А потом понял, что обманываю себя. Ждал, когда ты придешь. А ты все не приходила.
– Мне рассказали об аварии около десяти утра. Потом уволокли в участок, спасибо, что не в наручниках. Отпустили только сейчас.
– Ты не знала, что твой муж не ночевал дома? Или может ты сама снова там не ночевала? – Алекс резко повернул голову и посмотрел на жену.
– Я ночевала дома. Просто вернулась поздно и не стала тебя беспокоить. Пошла спать к себе, а утром решила, что ты рано уехал.
– Если бы ты спала там, где положено спать жене, то побеспокоилась бы раньше. Хотя, возможно, полиция права и это все, – Александр поднял руки, указывая на палату, – подстроено тобой и твоим любовником. – Он посмотрел на жену.
– Александр, у меня нет любовника. Твоя ревность переходит всяческие границы и превращается в болезнь.
– Значит болезнь у всех, кто видел запись. Где ты вчера была?
– На работе.
– Я тоже так думал. Не поверил следователю и попросил нашу службу безопасности раздобыть какую-нибудь пленку из района, где живет твой адвокат. Вот, – Алекс достал из-под подушки планшет, – это они оцифровали для меня. Это практически копия той записи, что нашли у меня в машине, только эта – с пленки в режиме реального времени. Хочешь сказать, что это не ты? Даже твой любимый жест, когда ты в окно выглядываешь? И лицо прекрасно видно. – Он повернул экран к ней.
Ася увидела ту же самую запись, которую видела у Селезнева, но с временным счетчиком.
«Стоп. Вот Леснов и на свободе. Только как рассказать Алексу правду и убедить, что дальше – на пленке не я. Без Олеси, пожалуй, сложно будет.»
– Молчишь?
– Значит, ты безоговорочно веришь тому, что видишь? – Девушка вздохнула. – Второй раз, Воронцов, и на те же грабли.
– Знаешь, сложно не поверить собственным глазам.
– У тебя с ними давно проблемы.
– Не начинай! Пытаешься увильнуть.
– Увильнуть? Зачем? Если бы ты хотел верить, поверил бы моим словам.
– Я бы очень хотел найти хотя бы паутинную ниточку того, что могло бы тебя оправдать. Я сто раз уже посмотрел эту запись, и столько же раз мое сердце рвалось на части. А ведь я даже постарался забыть ту историю с твоей голой фотосессией! Мне каждый раз
