прозвучало над ухом.
Его хлопнули по плечу, жрецы расступились.
– И ты, брат, иди.
Вскоре Дюк остановился у двустворчатой двери. Вик хотел коснуться матово-черной поверхности, поднял руку, но монах ударил по пальцам. Шепнул:
– Коленопреклонение. Молчи, пока не потребуют ответа.
Створки плавно отворились. Ни скрипа петель, ни шороха… Вик увидел, что они железные внутри, толщиной с ладонь, а резная панель из дерева сверху – обманка. Эту и пуля не возьмет, и динамитом не с первого раза. А кто ж им открыл? За створками вроде никого.
Дюк шагнул в палаты, Вик вошел следом и остановился. Потолок украшали богатые фрески, справа и впереди стены занавешены атласом, слева высокое витражное окно, на полу ворсистый ковер с затейливым узором. Посреди покоев стоял длинный стол из темного дерева.
Монах дернул послушника за руку, припал на одно колено, склонил голову. Вик опустился рядом. За спиной щелкнуло, и он не удержался, глянул назад. Двери были закрыты.
– Любопытство не порок.
Вик повернулся на голос. У окна стоял человек среднего роста и, запустив пальцы под широкий ремень, смотрел на гостей с отрешенной улыбкой. Был он в черной полурясе, свободных штанах и начищенных сапогах. Высокий лоб, темные густые волосы зачесаны назад; жесткие усы и бородка – щеголь какой-то. Кожа у глаз собралась морщинками.
Монах как монах, решил Вик. Плечи широкие, крепкий, должно быть, еще один охранник. Только усы с бородкой как-то выпадают из образа. Копаясь в памяти, припоминая нужное слово, Вик закусил губу, наклонил голову к плечу, разглядывая незнакомца, и наконец вспомнил: родовит, вот что. Чувствуется стать, как держится – не простолюдин явно. Хотя возрастом на Владыку не тянет, едва в отцы годится Вику, который слышал от разных людей, что Преподобный Гест стар, обитель покидает редко, а если выходит в народ, лицо мантией прикрывает. Поэтому мало кто знает, как он выглядит на самом деле.
Послушник облокотился на колено и хотел подняться, когда Дюк поперхнулся и гулко закашлялся.
– Дюк Абен, раньше я не замечал за тобой хворей, – произнес бородатый щеголь. – Неужто ветром продуло?
Подавив приступ кашля, Дюк сипло ответил:
– Нет, Владыка, здоров я.
Владыка?! По спине у Вика поползли мурашки. Владыка! Как же это… Вик застыл, пялясь на бородатого, не в силах опустить голову.
Улыбка исчезла с лица Преподобного Геста, взгляд стал колючим. А Вик готов был провалиться сквозь пол залы, через этажи под землю. Казалось, Гест видит его насквозь. Знает все тайны, читает мысли.
– Встаньте, – сказал Преподобный. – Абен, оставь нас пока что.
Переговорщик выпрямился и попятился, склонив голову. Сзади щелкнул замок. Вик, не удержавшись, кинул взгляд через плечо, но сразу вновь повернулся к Владыке, по-прежнему стоя на одном колене. Гест смотрел в окно, скрестив на груди руки, щурясь от дневного света.
– Подойди.
Вик почувствовал себя мальчишкой, будто отец впервые повесил
