поцеловать меня, так? Потому что меня всю трясет, и я боюсь, если ты поцелуешь, то меня вырвет тебе на рубашку. Господи, мне необходимо перенестись куда-то еще. Может, если я закрою глаза и очень этого захочу, то открою их уже на Барбадосе?
ДЖЕЙМС (24 года, спускается по лестнице в сад). Ага, вижу, вы двое встретились.
ЕВА (резко поворачивается к ДЖЕЙМСУ). Нет, ничего такого.
ЗАХ. У твоей жены, очаровательное, пусть и несколько странное чувство юмора.
ЕВА. У меня нет чувства юмора, и я не очаровательная. Как ты посмел приписать мне такое? Джеймс, убей его.
ДЖЕЙМС. Так вы уже и подружились. Я знал, что вы приглянетесь друг дружке. Видишь, какая она красивая, Зах? Ты думал, я преувеличиваю, так?
ЗАХ. Теперь я вижу, что ошибался.
ДЖЕЙМС. Зах рассказывал тебе истории о моем ужасном поведении в Йеле?
ЕВА. Он вообще о тебе не говорил.
ДЖЕЙМС. Ох. Это огорчительно.
ЕВА. Я думаю, он просто забыл о твоем существовании.
ДЖЕЙМС. Как я и ожидал. Вы двое только что встретились, но уже плетете какой-то заговор против меня.
РАМПЛИ (наблюдая за ними с правой части балкона). Когда собираются трое, всегда льется кровь.
ДЖЕЙМС. Я намерен украсть ее у тебя, Зах, чтобы она сказала детям «спокойной ночи». Дети тебя видели?
ЕВА. Разумеется, дети меня видели. Я их родила. Во всяком случае, думаю, что родила. Это такое грязное дело, доложу я вам. Мой вам сосет, мистер Пендрагон, никогда ничего не рожайте.
ДЖЕЙМС. Я так рад, что теперь ты будешь жить в Нью-Йорке, Зах. Мы с Евой сможем видеться с тобой каждый день. Почему, скажи на милость, ты так долго не приезжал?
ЗАХ. Я заблудился.
ДЖЕЙМС. Ты заблудился до того, как уехал. Будь с ним настороже, Ева. Он провел четыре года в Европе.
ЕВА. Не верю я, что Европа развратила мистера Пендрагона. Куда более вероятно, что мистер Пендрагон развратил Европу.
ДЖЕЙМС. Зах, ты должен зайти и познакомиться с нашими маленькими девочками. Они невероятно красивые. Маргарет три годика, Элейн – один, и они обе отчаянно влюбятся в тебя, я знаю. Все девочки рано или поздно влюбляются в Заха. Это самое важное, чему я научился в Йеле, за исключением умения пить.
ЕВА. Нет, конечно же, не каждая.
ДЖЕЙМС. Да, он – мужчина, благословенный Богом. Или проклятый, в зависимости от того, как посмотреть. Они все находят его неотразимым.
ЕВА. С их стороны это слишком глупо.
ДЖЕЙМС. Ты хочешь сказать, что не находишь Заха неотразимым?
ЕВА. Совершенно верно, дорогой. Я нахожу тебя неотразимым. А Заха я нахожу опасным. Мне нужен мужчина, который добр ко мне.
(Она берет ДЖЕЙМСА под руку и улыбается ЗАХУ).
ДЖЕЙМС. Она так прекрасна, когда лжет.
(ЕВА демонстративно целует ДЖЕЙМСА. ЗАХ отворачивается).
МАРГАРЕТ (наблюдая, как ЕВА и ДЖЕЙМС поднимаются по правой лестнице в свою спальню). Зернышко предательства уже было посеяно,
