style="font-size:15px;"> Я скинул мешок, тоже согнулся, отирая пот со лба. Немного восстановился. Молча махнул рукой.
Олег с Андреем взяли мешок за лямки и побежали, стараясь попадать в ногу, так меньше мотало тяжелый груз.
Перед лагерем остановились отдышаться. Тихо. Дневальные метут дорожки, сорванными ветками. Дежурные стоят под грибками. В сорок первой роте дежурный курит, держа сигарету в кулак, чтобы со стороны не было видно огонька, дым пускает под ноги. Сволочь! И так курить охота, а этот еще и дразнит!
Тем же путем вернулись в свой взвод. В тени палаток распотрошили мешок. Делили поровну, на троих. На весь взвод. Сначала забросили в третье отделение. Растолкали ближайшего. Командира отделения не было, видимо, побрел в туалет. Сонному в темноте вручили продуктовый набор. Он сначала не понял, но когда сунул сначала нос, а потом руку в вещмешок, все быстро сообразил. Затем пошли в свои палатки.
Тихо растолкали свое второе отделение. Тихо объяснили, что все это нужно слопать до утра. Никому второй раз объяснять что либо не пришлось. И уговаривать тоже не пришлось. Откинули полог палатки, чтобы свет падал, и молча расковыряли банки с «тушняком», сгущенкой, порезали хлеб, сделали бутерброды. Банки со сгущенкой передавали по кругу. Сухофрукты тоже запихивали в рот. Рыбные консервы тоже пошли на бутерброды. Через полчаса от добычи не осталось ни крошки. Сахар просто растолкали по карманам.
Кто-то в темноте удовлетворенно чавкая сказал:
– Чем просить и унижаться, лучше тихо слямзить и молчать!
В ответ было дружный грохот челюстей, жующих сухофрукты.
Я наконец-то лег спать сытым. Пожалуй, первый раз после зачисления в училище. Красота!
После утреннего развода было пять минут перед строевой подготовкой и из курилки мы видели, как вокруг продовольственного склада бегает прапорщик и солдат-хлеборез.
– А лица-то у них озабоченные, – я усмехнулся, затягиваясь.
– Не смотри в их сторону, а то заметно.
В перерыве между занятиями увидели, что на дверях продсклада висит новенький блестящий замок.
– Такие я открывать не умею, – Алтухов горестно вздохнул.
– Ну, да ладно. Еще чего-нибудь придумаем.
И снова строевая подготовка. И снова Коля Бударацкий, жуя сопли, сплевывая их на асфальт плаца, визгливым, противным голосом орет:
– И… Ря-а-аз, ря-а-аз, два, три! И… Ря-а-аз, ря-а-аз, два, три!
– Хоть до пяти считать научился, даун! – шепчет за спиной Серега Мазур.
– Сейчас плац закончится, куда идти! – Серега Сехин.
Словно услышав Сехина, Бударацкий скомандовал:
– Рота! Левое плечо вперед… Марш!
Первый взвод чуть не врезался в крыльцо штаба БОУПа.
– Команда должна выполняться четко! – старшина не хотел признавать свою ошибку с задержкой команды.
Рота недовольно заворчала.
– Разговорчики в строю! Замкомвзвода!
