историей семейства, а? Уж не внебрачный ли вы отпрыск семьи Лермонтовых и нет ли у вас личных планов на найденную Беловым рукопись?
– Не зубоскальте, Ростовцев, не смешно… Просто время убить, не более. Чем бревном лежать да тяжкие думы думать, уж лучше эту историю послушать…
– Так я же, батюшка… – Ростовцев не успел договорить. В дверях землянки возник штаб-ротмистр Свищев.
– Немецкие аэропланы! Все в лес! – закричал он.
Офицеры бросились к выходу.
– Так и знал – не дадут дослушать! – Из темного угла, натягивая на ходу сапоги, выскочил ротмистр Данилов.
Поручик Белов в суматохе быстро сунул в руку Сосницкому какой-то сверток: «Вы должны это сохранить! Я точно знаю, что погибну. В самое ближайшее время. Мне в начале войны гадалка нагадала, тогда не поверил, а теперь… Я это точно знаю. Если будете живы, сможете выгодно это продать».
Сосницкий недоверчиво повертел сверток в руках.
– Что вы, Михал Васильич, чушь какая, мы все под Богом ходим… – попытался отговорить его Сосницкий.
– Не спорьте, Алексей! Я лучше знаю… Просто прошу. Жаль, если это пропадет.
Сосницкий досадливо сморщился, взял сверток, сунул его под ремень, запахнул шинель и выбежал из землянки. Больше Белова он не видел.
Через несколько месяцев Керенский начал свое знаменитое июньское наступление на Юго-Западном фронте. Со всех фронтов сюда стянули все орудия, палили из них целыми днями и по ночам. Вражеские укрепления сровняли с землей. Командиры отдали приказ наступать. И тогда солдаты выдвинули требование: а пусть офицеры сходят и посмотрят, есть ли еще в окопах германцы. После заверений, что всех уничтожили, солдаты собрали митинг и решили: если нет никого, то и наступать не к чему. Дело было ясное: с войной покончено. Предатели, о том ранее уже предупреждавшие, обменяли победу на революцию…
1921
Переворот 1917 года опрокинул и перевернул все. Ротмистр Сосницкий уходил на фронт защищать Отечество, но после большевистского переворота никто не мог ответить на вопросы, где это Отечество и что станет с ним и его защитниками дальше. Сначала он подался было в Полтаву, там немного отсиделся, а потом услышал про гетмана Скоропадского и отправился в Киев, чтобы вступить в его армию. Однако проехать туда уже не получилось. Только до Одессы добрался, а дальше – в Севастополь. Из Севастополя морем переплыли в Варну, а уже оттуда – в Сербию, в Нови Сад. Там Сосницкий прожил какое-то время, пока его не вызвали в Белград. Про сверток, который передал ему поручик Белов, не вспоминал. Хорошо, что лежал он на дне дорожного сундука и в суматохе тех непостижимых дней не затерялся, как терялись не только вещи, но и люди, и честь, и совесть, и разум…
Однажды глава организаций беженцев из России Сергей Палеолог предложил Сосницкому заняться устройством
