на смену курса.
Я понимала, что разрешение он получит, как понимала и то, что повлиять на решение Раданэша возможности нет. Единственное, на что у меня было право, – беспомощно ждать возвращения дракона.
И я ждала, не обращая внимания на слабость и игнорируя тошноту. Не замечая, как совсем рядом выжившие скупо оплакивают погибших, не отвлекаясь от работы, спасая свои шкуры.
Сглатывала горькую слюну, смаргивала белые точки и ждала. Потому что это же Абель. Один раз он уже вырвался из морского плена и прилетел ко мне, значит, и во второй раз прилетит. Мне всего-то нужно его дождаться… чтобы живой и целый. Чтобы я могла устроить ему истерику. Чтобы он раскаялся в содеянном и признал, что с ведьмами так поступать нельзя. Даже с морскими.
Воодушевленный капитан вырвался из душного полумрака узкого коридорчика и первым делом бросился на мостик, что-то втолковывая спешившему следом помощнику. Через несколько мгновений заскрипели палубные доски, в борт ударила волна, потом еще одна и еще, сильнее.
Мы поворачивали, меняли курс. Бросали Абеля.
И пусть я убеждала себя, что меня никто не будет слушать, что мнение какой-то безродной девчонки никому не интересно, и вообще, лучше сидеть и не отсвечивать, все равно бросилась к капитану, пошатываясь и оскальзываясь на мокрых досках.
Нервы сдали раньше, чем я добралась до того, кто так легко решил бросить моего дракона на произвол судьбы. Да, он делает это с позволения короля, но все же…
– Вы не можете так поступить! – закричала я, срывая голос, быстро поднимаясь по ступеням. – Абель…
– Втравил нас в это дерьмо, – рявкнул на меня капитан. Его помощник попытался преградить мне дорогу, схватить за плечо и увести, но я вывернулась из его пальцев, в сердцах заехала сапожком по голени и проскочила под рукой, ринувшись к тому, кто собирался оставить моего дракона здесь. В крови кипела какая-то незнакомая горячая злость, наполняя тело энергией.
– Вы его не бросите! – не добежала. Меня поймали за шкирку, скрутили и собирались уже утащить прочь, когда за бортом послышался плеск, следом странное шипение, будто кто-то воды в костер налил, и в воздух взрывом огня взметнулась смазанная фигура. Горящая, невозможно яркая в тусклых лучах заходящего солнца, она перемахнула через борт и, медленно ступая по влажной палубе, оставляя после себя дымящиеся следы, направилась к нам.
– Вижу, вы все очень рады меня видеть, – раздался знакомый, чуточку насмешливый голос. Огонь постепенно стекал с ужаса, обнажая медную, ничуть не пострадавшую от пламени косу, полыхающие рыжие глаза, нехорошую, злую ухмылку на побелевших, бескровных губах. Изодранный камзол и брюки также остались на месте, только были мокрыми и сейчас исходили белым густым паром, спешно высыхая.
Найдя меня взглядом, Абель страшно улыбнулся:
– Ты, смертник, отпусти мое сокровище.
Помощник капитана, огромный, жутковатый на вид
