подошел к ней, пнул. Бомжиха дернулась, открывая мутные глаза.
– Чё надо? – недружелюбно спросила она, оперлась на стену в попытке встать. Ноги в разорванных демисезонных сапогах разъезжались.
– Выпить хочешь? – спросил Кирилл. Оглянулся по сторонам. Вдалеке виднелись людские фигуры.
– А чё, наливаешь? – усмехнулась бомжиха.
Кирилл вытащил из кармана чекушку паленой водки.
– О-о-о! – обрадованно воскликнула женщина. – А что за аттракцион неслыханной щедрости? Ты мент, что ли? Так я ничего не знаю!
– Нет. Просто выпить не с кем. Пойдем туда! – Кирилл ткнул в сторону мусорных баков. – Посидим, поговорим… Мне собеседник нужен, выговориться. Может, что посоветуешь?
Бомжиха с энтузиазмом в пьяных глазах закивала.
– Да легко! Может там и закусь какую найдем. А советы я давать люблю…
***
– Если что, зови маму! – ехидно сказал капитан Марков, повернувшись. Подмигнул товарищу, старшему лейтенанту Трошину, сидящему на заднем сиденье рядом с Оксаной. Оба довольно загоготали, потешаясь над ней в образе бомжихи.
– Вы, товарищ капитан, если будете умничать, то я действительно позову маму! – буркнула Оксана, поправляя засаленный парик. – И уверяю вас, вам эта встреча не понравится.
Опера замолкли и переглянулись.
– И кто у нас мама? – поинтересовался Трошин. – Генерал МВД?
– Кто у вас мама, я не знаю. А вот моя – пенсионерка. Не надо лыбиться, я не договорила! Так вот, у этой пенсионерки есть добротная скалка. Во-о-от такая!
Оксана расправила руки, насколько хватило тесного пространства салона.
– Хотите отведать?
– Ладно-ладно, – Марков заулыбался и примирительно поднял ладони. – Не обижайся. Работа у нас такая, сама знаешь… Иногда выть хочется, поэтому без юмора никуда.
Оба мужчины заметно посерьезнели, в салоне стало тихо. Машина неслась по улице в сторону промышленных складов.
– Инструкцию помнишь? – нарушил молчание Трошин. – Мы будем рядом. Сидишь, создаешь много шума. В общем, будь заметна. Но без фанатизма. У тебя микрофон, мы тебя слышим.
Оксана кивнула.
***
Ночь опустилась быстро. Моросил дождь. Оксана, утомленная многочасовым бесцельным сидением на улице, теперь, развалясь на поломанных овощных ящиках под навесом закрытой продовольственной палатки, смотрела на трех бездомных, ковыряющихся в мусорных контейнерах. Один с радостным воплем на закопченном лице выудил из недр бака яркую упаковку.
– Что там у тебя? – с жадностью поинтересовались его менее удачливые товарищи.
– Рыба красная! Нарезка! – гордо объявил счастливец. Присмотрелся внимательно при свете тусклых фонарей. – Ха, да она почти свежая! Срок годности до июля. А сейчас что?
– Так это… уже сентябрь. Все
