взять в руки нож, вызвать Адама на разговор и убить его ударом в низ живота... Убить. Не покалечить, а убить... Возможно, когда-нибудь она сделает это. Скорей всего, это и случится. Ведь как только она заберет заявление, надежда на торжество правосудия иссякнет. И тогда только она сама сможет свершить возмездие...
Следователь Рыбин встретил ее с прохладцей во взгляде. Одной рукой пригладив непослушные волосы на голове, другой он показал на стул по другую сторону стола.
Рыбина можно было бы назвать интересным мужчиной. Среднего роста, правильные черты лица; нос, правда, несколько длинноватый, но хорошо сбалансированный с глазами, ртом и подбородком. Но глаза... Не самые большие, но выпученные; зрачки бесцветные, а белки желтоватые с красными прожилками; и веки слишком низко провисшие. И взгляд у него такой же неприятный и холодный, как щупальца у кальмара. Лицо непроницаемо спокойное, а в уголках губ притаившееся коварство...
– Виталий Николаевич, у меня к вам большая просьба, – с искательными интонациями в голосе обратилась к нему Евгения. – Я бы хотела забрать заявление.
– Почему? – ничуть не изменившись в лице, хлестко спросил он.
– Мне надоело все это.
– Что это?
– Ну, все эти хождения по мукам... Я устала.
– А чего вы добивались, Евгения Павловна? – холодно спросил Рыбин.
– Справедливости... Я хотела, чтобы преступники понесли наказание.
– А сейчас вы этого не хотите?
– Нет, хочу... Бог их все равно накажет.
– Бог накажет?.. Сейчас вы думаете о Боге. А о чем вы думали раньше, когда затеяли все это безобразие?
– Безобразие? Какое безобразие я затеяла?
– Не прикидывайся бедной овечкой, Володарцева. Я все про тебя знаю.
– Что – все? – напряглась Евгения.
– Знаю, что ты снимаешься в порнографических фильмах, – ошарашил ее Рыбин.
– Что?!
– Я же просил, не надо прикидываться бедной овечкой, – скривился следователь.
Он достал из ящика стола стопку фотографий, бросил их на стол так, что они раскрылись веером. Она узнала эти снимки. Творчество подлеца Коготкова.
– Но это же даже не эротика, – возмущенно сказала она. – О какой порнографии вы говорите?
– Надеюсь, вам известен гражданин Коготков?
– Да, конечно...
– Так вот, он дал показания, что вы, гражданка Володарцева, упрашивали его снять вас на видео в обнаженном виде...
– Что?! – схватилась за голову Евгения. – Да как он мог такое сказать?
– Он не просто сказал, он дал показания, под протокол. Он раскрыл твою порочную суть, Володарцева... Мало того, он утверждает, что с гражданином Быковым вы отправились на дачу к его родителям для того, чтобы сняться в любительском фильме порнографического содержания...
– Бред!
– Боюсь, что у следствия есть неоспоримые доказательства. Половой акт с участием гражданина Быкова был снят
