пути до Мартинестауна, но ему было спокойно, как никогда в жизни.
Хатч его уже ждал. Строительный фонарь горел резким белым светом, батарейка почти неслышно шипела. Тени как будто съели глаза Хатча.
– Малыш, – обратился он к вошедшему Дэвиду, – не ожидал от тебя. Рискованное дело – заговаривать со мной при родичах и властях. Ты здорово дергался. Такие вещи люди замечают.
– Извини. – Дэвид, цепляясь штанинами за шершавый пластик, сел на ящик и одернул обшлага брюк. – Мне нужно было с тобой поговорить.
– Всегда к твоим услугам, друг мой, – сказал Хатч. – Ты же знаешь. Ты у меня номер первый. Твои проблемы – мои проблемы.
Дэвид кивнул, рассеянно ковыряя кожицу в лунках ногтей. Когда дошло дело, заговорить о Лили оказалось неожиданно трудно.
– Меня распределили в разработки.
– Уже знаю. Самое место для умников. Разыграй свои карты как надо, и будешь кататься на планете как в собственном каре, – сказал Хатч. – Но мы не за тем пришли. Так?
– Да, я… я хотел связаться с Лили. Думал, может, она захочет отметить со мной это дело. Но у меня не в порядке терминал, а в памяти я сведений не сохранил и подумал, раз ты… – Дэвид сглотнул, пытаясь избавиться от кома в горле. – Раз ты лучше всех ее знаешь…
Его взгляд случайно упал на лицо Хатча. Тот словно окаменел, замкнулся в себе и в молчании. Лучше бы он скалил зубы.
– Она обратилась к тебе. – Дэвид обещал не говорить Хатчу о сообщении Лили и действительно не сказал, но молчание его выдавало. Хатч глубоко вздохнул и провел рукой по волосам. – Ты за Лили не волнуйся. О Лили позабочусь я.
– Мне показалось, она попала в беду.
– Ладно, Крошка. Ты не в курсе, так я тебе помогу. Хозяин Лили – я. Она моя. Моя собственность, понял? А она наделала дел, связалась не с той компанией. Вляпалась в политику. Такие, как мы, этим не занимаются. Земля, Марс, АВП – это все дерьмо для добрых граждан. К таким, как мы, оно только внимание привлекает.
– Вид у нее был испуганный, – продолжал Дэвид. Услышал свой плачущий голос и обругал себя, что не сумел сдержаться. Скулит как младенец. – Она сказала, ей нужны деньги.
Хатч рассмеялся.
– Не вздумай давать сучке денег.
– Собственность, – повторил Дэвид. – Она хотела… хотела выкупить себя. Так?
Лицо Хатча смягчилось, стало почти сочувственным. Может быть, жалостливым. Наклонившись, он положил ладонь на колено Дэвиду.
– Лили – отрава с милым ротиком, малыш. Я правду говорю. Она сделала большую-большую глупость и теперь расплачивается за ошибку. Только и всего. Я знаю, сколько у тебя денег, ты ведь их от меня получил. Не хватит, чтобы выплатить ее долги.
– Может, я мог бы…
– У тебя и на половину не наберется. Хорошо если на четверть. Ты ничем не сумеешь помочь девочке. У тебя на нее встает – и ладушки. Только не принимай это за что-то большее.
