style="font-size:15px;"> Вернулся к началу папки и лишь сейчас увидел в левом углу внутренней стороны обложки приклеенный лист, точнее, четверть листа. А на нём – текст.
Я присмотрелся и прочитал: «Чертежи и схемы проектной части подземелий». Тут же позвал своего друга:
– Вовка! Здесь по твоей части.
Вовка взял в руки папку, а я ткнул пальцем в слово «подземелий». Мой друг учился в горном техникуме, и всё, что было связано с подземельями, его интересовало.
Он посветил фонариком на один из чертежей, но ничего мне не сказал, лишь буркнул: «Темно здесь…» Я не понял, что он имел в виду. Темно в самих подземельях, где мы находились, или же смысл чертежа был для него тёмен. Иными словами, не слишком понятен.
Тогда я предложил взять эти папки и вынести их на улицу, как мы уже делали с фотоальбомами. Вовка нехотя согласился. Было видно, что он уже потерял интерес к обнаруженному нами тайнику Юсупова, называя его «складом макулатуры». Но папки всё же взял.
Уже при дневном свете удалось лучше рассмотреть то, что прежде скрывалось в подземелье. Всего кожаных папок было три. Ещё столько же, но меньших по размеру и с тонкой обложкой, содержали деловую переписку, и в них ничего интересного обнаружить не удалось. А вот три из них, на которые я сразу же положил глаз, конечно, были прелюбопытные. О первой я уже вкратце рассказал. Вторая папка была озаглавлена: «Приложения. Рабочая часть. Чертежи и схема. Датировка. Основные обозначения. Сводный формуляр». Для тех, кто хорошо знаком со строительным делом, такие подзаголовки говорили о многом. И мне, конечно же, захотелось в неё заглянуть. Но что я увидел?
На первой странице лежала акварель, на которой был изображён замок Юсупова. Очень красивая работа.
– А крыша-то и в самом деле зелёная, – заглядывая через моё плечо, сказал Вовка, – правду говорил Илья.
Я же вдруг подумал о том человеке, который поведал директору турбазы этот факт. Интересно было бы пообщаться с тем стариком. Особенно в свете открытых нами фактов.
Дальше в папке шли чертежи, в которых я сразу же угадал первый и цокольный этажи замка. Почему-то мне захотелось снять копию с одного чертежа, так, для наглядности. Но рисовать – это долго, да и бумаги у меня не было. Зато у меня имелся приличный фотоаппарат. Он лежал в рюкзаке, который я закинул под кровать в нашем временном убежище, представленном гостеприимным Ильёй.
Когда я вернулся со своим драгоценным «Зенитом», Вовка уже с увлечением листал третью папку.
– Быстрее иди ко мне! – кричал он и беспрестанно махал рукой.
Я уже знал Вовку. Он флегматик по натуре. Долго раскачивается, да и вообще не склонен к проявлению эмоций. Лишь что-то неординарное способно было вывести его из душевного равновесия.
– Смотри, какая папка! – ликовал Вовка. – Вот что надо снимать. А не твои дурацкие чертежи.
Он указал на знакомый нам сопроводительный
