в разговор Суворов. – Григорий Матвеевич?
– Вы спрашиваете меня? Знаю ли я эту даму?
– Да.
– Нет. Первый раз вижу.
– Как же не знаете, если она подруга вашей супруги.
– Я не большой знаток подруг жены.
– Мадам Казутина, и вы не признаете мужа вашей подруги? – входя во вкус, но помягче, продолжил Суворов.
– Мы познакомились с ней недавно. Этого человека у нее дома я никогда не видела, – ответила она, хотя узнать его по фотографии, которую показывала четырехлетняя Маруся, ей не составило труда.
– Сказанное вами означает, что вы подружились с супругой Перова после его исчезновения из дома? – Это спросил уже Хольмст, вперившись в собеседницу неприятным взглядом светло-голубых глаз.
– Я не знаю, когда и куда он исчез. И не интересовалась вообще.
– Не волнуйтесь, мы уточняем детали во избежание вопросов в будущем. В ближайшее время мы встретимся вновь, надо будет обговорить конкретные детали. – Хольмст нажал кнопку звонка на столе. Вошел мужчина, по манерам – помощник. – Лев, проводите даму. Мадам, можете быть свободны. – Когда Казутина ушла, Хольмст обратился к Перову: – Вы, Григорий Матвеевич, тоже можете идти.
– Через час прошу ко мне на контрольное занятие, – подал голос Суворов.
– Я помню, – кивнул ему Перов и вышел.
– Почему мне кажется, что они оба лгут? – в раздумье протянул Хольмст и, прикрыв веки, добавил: – Василий, вам не показалось, что ваша собеседница, как прилежная гимназистка, приходила, хорошо выучив урок?
– Да нет. А в чем, собственно, сомнение?..
– Уж больно без запинок отвечала на ваши прямолинейные вопросы, которыми вы лупили по ней как из пушки.
– А чем вам плоха прямолинейность?.. Прямые вопросы, прямые ответы.
– Вот ежели еще и прямое попадание при этом, тогда да! Понимаете? Прямолинейность хороша при стрельбе снарядами, но не в беседе, когда вам надо пощупать, что за человек находится перед вами.
– Но это не первая наша встреча с ней. Я думаю… с учетом свойств характера, да, сильный характер и практичный ум, несмотря на молодость и красоту…
– Н-да, глупец в нашем деле – хуже предателя.
– Господин штабс…
– Успокойтесь вы, поручик. Не о вас речь. Я наблюдал за вами с этой дамочкой через потайное окно из соседней комнаты. Не верю я в ее искренность. Но мы не можем разбрасываться кадрами в самый ответственный момент. Она нам нужна как прикрытие и ее надо использовать, не вводя в курс дела. Все, что положено знать, ей будет сообщено в последний момент, чтоб не успела ничего донести своим. «А там, в ходе выполнения операции, используем мадам, как расходный материал, вместе с господином-товарищем Перовым. Не лежит у меня к нему душа, и все тут», – мысленно продолжил сказанное Хольмст, когда в дверь, коротко постучавшись, вошел Григорий Перов. Вид у него был взволнованный.
