морщины на лбу, есть лапки куриные возле век. Но это же от переживаний за сестру-сектантку, за мир напутанный, что клубок не прибранный. За глухие времена девяностых. За талоны на крупу, чай, мёд, колбасу. За длинные очереди за продуктами в магазине. За то, что от отчаяния в сельмаге селёдку крала. За то, что могла прожить свою жизнь по-иному, на тонких перепонках утиных, на крыльях стрекозьих, но нет же, сама себя стреножила. Никуда не пробилась, не проросла, лишь книги читала. И вот впереди – старость, хилый Саныч, дочь, которую тоже муж бросил, изменив на Рублёвке с какой-то девицей. Сын – одна надежда, да и он что-то несчастлив в браке. Жена попалась строптивая, чревоугодливая, сребролюбивая, расчётливая, аки бухгалтер стареющий от цифр и расчётов.
– Ну, скажи! Скажи!
Смеркалось. Навалились тучи. Вот-вот гроза взовьётся жгутами овсяных молний. Клубника протухнет от духоты в багажнике «Лады-калины».
– Аля, у меня и так день тяжёлый был! Тебе-то там хорошо – розовые фламинго, белые вороны, птицы хвостатые…а я от усталости еле сижу. Да ещё на обочине дороги у леса. Успокойся уже…
Видимо, Нестор молился отчаянно, так ему снова хотелось увидеть меня. Эх, ты дурачок молоденький…
Не суждено! Ищи себе ровню. По возрасту. Образованию. Мыслям и чаяниям. И нашёл Нестор подобную. Имя сказочное – Елена. Полноватая. Широколицая. Замуж хочет. Всё, как надо. Переспали. Понравилось.
– Возьми кредит на свадьбу! – приказала Елена. – Мне рожать пора. Но я беременеть буду только тогда, когда поженимся.
– Хорошо! – согласился Нестор и поехал в банк на Московское шоссе.
Но что-то не заладилось в этот день. Очередь была приличная. Пришлось ждать. Несколько раз Нестор выходил на крыльцо, покурить. И вдруг видит: на кольце машина нарушает. Прямо-таки прёт не по правилам. Ей все гудят, шумят, она едет себе. Нахалка!
Нестор взял свой жезл, оставленный на время в служебном авто. Встал на обочину и остановил гражданку.
«Прёт, словно жить надоело…»
И прямо-таки растерялся. Женщина разговаривала по сотовому телефону, ехала наобум, правда скорость была маленькая.
– Нарушаете? – привычно заглядывая в салон, спросил Нестор.
– Да сестра-сектантка звонит из Индии. Не могу не ответить.
– Так нельзя…
Это была она – та, о которой он мечтал. Грезил. Сходил с ума. Не спал. Не ел почти месяц. Пытался забыть. Чуть не женился на другой.
– О! – воскликнул Нестор, опешив.
– Ах, это опять вы! – усмехнулась я. По телефону продолжала вещать Алька, как всегда про пеликанов, тучных коров, сады розовые, плоды наливные. «Скажи, хари Кришна». «Алька, меня гаишник остановил. Всё, покудова!
Нестор смотрел на меня: кулончик на шее с аметистом, стриженные ногти, накрашенные ярким лаком, обтягивающие джинсы и кофточка с глубоким декольте. Там плавно колыхались груди.
– Вы меня извините, я сейчас! Я…хотите немного денег? Ой, что я
