каждая была отделана в соответствующих оттенках. Это были роскошные комнаты, внушающие чувство грандиозности, словно сообщая всем, кто в них входил, что если они правильно отыграют свои карты – в буквальном смысле, – возможно, им тоже удастся обрести что-то столь же великолепное.
Персефона нашла сапфировую кабинку и, войдя, увидела напротив Аида мужчину. Смертному было слегка за двадцать. Персефоне всегда было интересно, как такие молодые люди оказывались перед богом мертвых, но болезни не различали возраста. За чем бы он сюда ни пришел, парень занял оборонительную позицию, потому что повернулся на своем стуле посмотреть, кто прервал его игру, и сказал:
– Если вам нужен он, то придется дождаться своей очереди. Я ждал этой встречи три года.
Аид встретился с ней глазами. Несмотря на элегантный внешний вид, его взгляд был взглядом хищника. Он сидел с прямой спиной, сжимая в руке бокал с виски. Неподготовленному человеку он мог показаться расслабленным, но Персефона видела по выражению его лица, что он на взводе. Возможно, из-за нее. Ей не нужно было ничего говорить, чтобы он понял – она в ярости. Ее чары рушились. Она чувствовала, как они растворяются, оставляя дыры в ее смертном облике.
– Прочь отсюда, смертный, – произнесла она. Ее приказ, должно быть, потряс мужчину, потому что тот, не теряя времени, пулей выскочил из кабинки. Персефона захлопнула дверь.
– Мне придется стереть ему память. У тебя пылают глаза, – усмехнулся Аид. – Кто тебя так разозлил?
– Попробуй догадаться, – предложила она.
Он приподнял бровь.
– Я только что имела удовольствие познакомиться с твоей любовницей.
Аид никак не отреагировал, и это разозлило еще сильнее. Она почувствовала, как чары покидают ее. Персефона представила, как странно она сейчас выглядит – богиня, стоящая перед древним богом и не способная удержать под контролем собственную магию.
– Понятно.
У Персефоны задрожал голос:
– У тебя есть несколько секунд, чтобы объясниться, прежде чем я превращу ее в траву.
Она знала, что Аид рассмеялся бы, если бы решил, что она говорит это не всерьез.
– Ее зовут Левка, – ответил он. – И она и правда была моей любовницей много-много лет назад.
Ей было ненавистно собственное чувство облегчения, что он не назвал кого-то еще.
– Сколько именно лет назад?
Он пронзил ее взглядом, и за ним что-то было – что-то живое, полное гнева, разрушения и вражды.
– Тысячи, Персефона.
– Тогда почему сегодня она представилась мне как твоя любовница?
– Потому что, по ее мнению, мы с ней были любовниками вплоть до прошлого воскресенья.
Персефона сжала кулаки, и вдруг из-под пола пробились стебли и покрыли собой все стены. Аид даже не моргнул.
– И почему же?
– Потому что
