полная, чем та, которая досталась мне?
Копия?!
Я непроизвольно подался навстречу и глухо зарычал.
Какая еще копия?! У кого?! Какая сволочь посмела украсть то, что по праву принадлежит только мне?!
– Иного и быть не может, – не заметив моего угрожающего движения, прошептал барон. – Но я не знал. Возможно, если бы мы встретились раньше, то сумели бы объединить усилия, и результат получился еще лучше. Хотя сам факт, что вы сумели поместить свой дух в неживое, говорит о правильно избранном пути. И о том, что наш с вами учитель, а вы, как и я, не можете отрицать, что с жадностью и трепетом учились по его записям, был абсолютно прав.
Гр-р! Да как он смеет?! Как у этого вора хватает наглости поминать это имя?!
Хотя нет… я хорошо помню, кем был последний ученик многоуважаемого мэтра Валоора. И еще лучше помню, из каких краев, вернее, из какого рода он вышел… тварь! А также то, какое имя он носил до того, как принял ученичество! И через чьи руки бесценные черновики главы нашей гильдии могли незаметно уплыть в руки других некромантов!
У меня недобро сузились глаза, зловеще клацнули клыки, а на кончиках жвал заблестели капельки яда.
Да, я жадный. И я очень не люблю воров и предателей. Тем более не люблю, когда объектом их охоты становлюсь я сам или те, кто для меня важен. Не зря у нас в саду красуются полтора десятка человеческих статуй в натуральную величину. Не зря я велел своим горгульям без предупреждения отрывать головы всем, у кого хватит смелости влезть на мою территорию. И не зря после смерти Нева, а она, не сомневайтесь, была крайне мучительной, я никого к себе даже близко не подпускаю. Кроме одного старого, ворчливого, не в меру забывчивого духа и немой служанки, у которой просто не хватит духу сделать мне что-то во вред.
И это не страх. Отнюдь. Это – лишь здоровый прагматизм и приобретенная за долгие годы предусмотрительность.
Но внезапно узнать, что твое наследие оказалось разграблено и, несмотря на все ухищрения, все-таки попало в дурные руки… Что бесценные записи, на которые ты потратил столько времени и сил, ставшие смыслом всей твоей жизни, вдруг оказались украдены и использованы кем-то еще…
Все. Я злой! И лучше бы вам, господин барон, держаться от меня подальше!
– Откуда у вас эти записи? – с трудом уняв раздражение, проскрипел я.
Барон пожал плечами.
– Они почти сто лет хранились в семейном архиве. Кажется, их еще отец где-то раздобыл.
– Скорее, дед, – выплюнул я. – Когда-то мэтр Валоор решил, что у него есть талант, и очень зря взял вашего деда в ученики. Потому что всего через несколько лет по вине Евгродуса Невзуна он потерпел сокрушительное поражение в Совете, а впоследствии был предан и убит.
На лице барона не дрогнула ни одна черточка. Только губы сжались в идеально прямую линию, да костяшки пальцев на руках заметно почернели.
– Возможно, – наконец
