эти оба не имеющих никакого значения лица долго сидели в задумчивости, предаваясь отчаянию.
– Думаю, сэр, что лучше всего направить ему предписание с одним из офицеров.
– Мы можем кем-нибудь пожертвовать?
– Имеется один, сэр?
– Полковник Троттер?
– Так точно, сэр.
Джамбо Троттер, как следовало из его прозвища, был тяжеловесным занудой, но в то же время пользовался популярностью. Он вышел в отставку в чине полного полковника еще в 1936 году. Уже через час после объявления войны отставник появился в казарме и с тех пор ее не покидал. На службу его никто не призывал. В то же время никто не удосужился поставить под сомнение необходимость его присутствия. Возраст и чин делали Джамбо совершенно бесполезным для каких-либо обязанностей по казарме. Он дремал за газетой, топтался вокруг бильярдного стола, с широкой улыбкой следил за шумными спорами молодых офицеров во время так называемых «Дней посещений» и регулярно участвовал в построениях на молитву. Время от времени Джамбо высказывал пожелание «отправиться на фронт, чтобы хорошенько врезать бошам». Но в основном он занимался тем, что спал. Именно его побеспокоил Гай в бильярдной во время своего последнего посещения казарменного городка.
Раз или два в неделю у капитана-коменданта в его новой роли строгого радетеля дисциплины возникало желание сказать Джамбо пару ласковых, но эти слова так и не были произнесены. Комендант служил под командованием Джамбо во Фландрии и с тех пор стал уважать его за полнейшую невозмутимость в самых опасных или трудных обстоятельствах. Комендант охотно подписывал увольнительные старика и позволял жить по собственному расписанию.
Казарменный городок алебардщиков и Матчет разделяли сто пятьдесят миль. Немногие незаменимые пожитки Джамбо вполне умещались в стандартном металлическом кейсе для униформы и саквояже «Гладстон» из свиной кожи. Но оставалась постель. «Никогда не выезжать без собственной постели и запаса еды хотя бы на одну заправку – таков закон жизни», – любил повторять Джамбо. Одним словом, багаж показался несколько чрезмерным для немолодого денщика Джамбо – алебардщика Бернса. С этим добром невозможно втиснуться в поезд, сказал он начальнику транспортной службы городка. Кроме того, каждый подданный короля должен держаться подальше от железных дорог. Так говорили по радио. Поезда нужны для переброски войск, и им с учетом их боевой задачи от железных дорог следует держаться подальше, пояснил Бернс. Начальником транспортной службы был слегка лысоватый и вполне миролюбиво настроенный кадровый унтер. Одним словом, машину Джамбо получил.
Ранним утром очередного дня эпохи постоянно возрастающих трудностей автомобиль уже стоял у дверей Офицерского собрания. Багаж закрепили ремнями на запятках. Шофер и денщик ждали рядом с машиной. Через некоторое время в дверях появился Джамбо. Утро было прохладным, и его мундир был застегнут на все пуговицы. Полковник потягивал первую после завтрака трубку, а под мышкой держал прихваченный в приемной «Таймс» – единственный, поступающий
