Теперь уже и не получится.
– Графиня просила меня привезти одну вещь, – не раздумывая, соврал он. – Но если ты против…
Договорить не дал звон бьющегося стекла, что раздался со стороны кухни.
– Кора, ну я тебе ща задам! – прошипела нянюшка. Быстро засеменила навстречу звуку. Пройдя несколько шагов, бросила Мэлоуну: – До конца, направо, потом налево и по лесенке на самый верх.
– Спасибо, – едва успел сказать он, но нянюшка уже скрылась из виду.
Каждый шаг по мраморному полу отдавался эхом от стен. Мэлоун попытался прогнать прочь ощущение, будто вернулся на одиннадцать лет назад.
Если бы это было возможно.
Даже если и так, он все равно не поступил бы иначе.
У двери, украшенной изящной резьбой, Мэлоун остановился на несколько мгновений. Отчего-то казалось: откроет ее, и застанет хозяйку комнаты. Она, конечно, будет недовольна, как иначе? До тех пор, пока не увидит, что он принес.
Однако комната оказалось пуста. Мэлоун разочарованно вздохнул, хоть и знал прекрасно, что так будет. Подошел к кровати, положил под невесомую пуховую подушку лист с тем протоколом собрания, который на многое открыл ему глаза.
Ей тоже откроет. Должен. Если только она сможет прочесть.
А она не сможет без того вороньего пера, что он уже привык держать в нагрудном кармане, поближе к сердцу.
С которым так трудно расстаться. Нужно, ради ее блага.
Он положил перо в пустующую вазочку на туалетном столике. Словно бы именно там и было его место. Уже развернулся, чтобы поскорее покинуть комнату, но тут обратил внимание на маленький портрет, скрывшийся за вазой. Три человека, счастливо улыбающихся. Любящих друг друга.
Им тогда, наверное, так действительно казалось. Малышке Эстелле и ее родителям. Сейчас же портрет защищало лишь треснувшее, наполовину выбитое стекло. Мэлоун осторожно вынул из простенькой бронзовой рамки хрупкий листок, хранящий память о том, чего не было и в помине. Положил в карман – туда, где носил воронье перо.
Для их дочери он пока сделал все, что мог. Пора бы позаботиться и о своих интересах. Доказать, что достоин быть их наследником. Понять, что с ними случилось. Они бы именно этого хотели.
Иначе и быть не может.
Они всегда любили загадки. Даже их гибель этого не изменила.
Нужно поговорить с Ратлинами. Их бабушка явно что-то знала. Пока это единственная ниточка, за которую можно зацепиться. Тонкая, почти прозрачная, вот-вот готовая порваться. Но и такой стоит порадоваться. Хотя, радоваться сложно, ведь там только попрощались с родным человеком. Оставившим после себя целое поместье. Пожалуй, они-то вполне могут быть рады.
Придется немного омрачить им день своими расспросами.
Серая в яблоках лошадь приветственно кивнула, когда Мэлоун запрыгнул ей на спину. Узнала, хоть и была позаимствована у соседа в его родном городке. Тайком, конечно, но он вряд ли хватится в ближайшее время.
Порой Мэлоуну казалось, что и жизнь свою он позаимствовал.
