растерянно хлопает кукольными ресницами.
– Я сердцем почуяла, что Вашему Высочеству грозит опасность. Спешила сюда… Я видела, как Виктория прыгнула в озеро.
Что?! Сам не успеваю понять, как уже иду к обрыву. Замерев на краю, вглядываюсь в неподвижную зеркальную гладь… Неужели она и правда сиганула вниз? Жива ли она?
Зверь внутри тоскливо скулит, я касаюсь рукой своей груди, на которой запеклась почерневшая кровь. Неожиданно мои пальцы натыкаются на кулон. Камень расколот… На цепочке висит лишь половина ведьминой слезы.
Разве я не отдал его Виктории?
– Это я повесила вам на шею, – торопливо говорит Элиза. – На всякий случай. Он рядом лежал…
Странно… Элиза слишком уж волнуется. Я слушаю не слова, но пульс, частоту дыхание, запах. И весь мой опыт говорит о том, что девушка врет. Но зачем?
До ушей доносится топот. От поместья к нам спешат солдаты во главе с Ри.
***
Позже разноглазый оборотень рассказал свою версию. Будто Виктория пыталась меня вылечить, будто она не устраивала бурю, а сама была жертвой. Но я знаю, что черная магия способна туманить взор лучше любого алкоголя. Я не могу ему верить…
Она обманула меня. Она сбежала! Не это ли главное доказательство ее вины? Дочь Кристинии – мой враг и никак иначе.
Я повторяю себе это снова и снова, но внутри вместо ненависти – звенящее чувство потери. Будто от сердца откололи кусок.
***
Следующие три месяца проходят в бесконечных дорогах. Удача на нашей стороне, мы находим несколько стоянок культистов и зачищаем их почти без потерь.
Ищейки роют носом землю. Я надеюсь найти Викторию или хотя бы ниточку, что приведет к ней. Каждый день я представляю, что сделаю, когда она окажется в моих руках.
Я мечтаю, как отправлю ее на эшафот. Разом избавлюсь от всех сомнений и проблем. Ведь такого исхода она боялась? А про книгу выдумала, чтобы все козни сошли с рук. «Не я предательница, это в книге так написали», – удобное объяснение.
Когда мы ее найдем… как Виктория будет оправдываться? Какую ложь придумает? Как будет звучать ее голос? Она станет умолять? Или, наоборот, дерзить? А может, попытается соблазнить? Конечно, я ей не позволю.
Или все-таки… На этой мысли я спотыкаюсь, и со дна души всплывает тайное желание, граничащее со слабостью. Оно исходит скорее от зверя, чем от меня.
«Моя… моя!» – слепо рычит волк.
Но поиски тщетны. Никто не узнает даже имени Виктории, как и имени Кристинии. Словно они стерты из памяти каждого культиста.
Зато приходят ответы от мага Руанда. Тот категорично заявляет, что пусть черная магия и сильна, способна влиять на судьбу, туманить память, но глубокие человеческие чувства ей неподвластны… Так же как и законы мирозданья. Есть нерушимые законы, которые не может изменить магия.
«Значит, никакого любовного морока, – понимаю я. – Лишь моя беспросветная глупость».
Элиза везде следует
