новое назначение, – ядовито заверил санитар.
– Теперь он – помощник коменданта?
– Вчера Журлов действительно попросил сводить его к коменданту лагеря. Тайком от вас.
– Почему тайком?
– Этого я не знаю, – отвел взгляд санитар. – Правда, по дороге он лепетал что-то странное… – Немец умолк, выжидая реакции Беркута.
– Не изображайте из себя швейцара у двери берлинского отеля. – Незло предупредил его Беркут. – Все равно подавать на чаевые нечего. Что такого странного он вам наплел?
– Что вроде бы вы не тот, за кого себя выдаете.
«Сволочь!» – внутренне вскипел Беркут, но вида не подал. Он понимал: теперь главное не растеряться.
– Вас это очень удивило? Я спрашиваю: вас это удивило?
– Что вы?! – испуганно развел руками санитар. – Я сразу сказал ему, что он идиот. Прежде чем переться к коменданту, следует высказать свои подозрения начальнику ликвидационной команды. Ведь это он покровительствует Борисову. А то потом обер-лейтенант Гольц не простит ему доноса. И еще посоветовал помалкивать и не лезть не в свое дело.
– Мудрый совет.
– Он тоже так решил. И пошел к Гольцу.
– А вот это уже зря.
– Что поделаешь, этот капо очень уж захотел выслужиться, – неуверенно улыбнулся санитар.
– А в лагере всегда предоставляется такая возможность, – поддержал его Беркут.
– Вот именно. Когда он заявил обер-лейтенанту Гольцу, что лично знал старшего команды могильщиков Борисова и что вы – не тот, за кого себя выдаете, обер-лейтенант искренне поблагодарил его за бдительность. Сказал, что он освобождает Борисова от должности старшего команды могильщиков, которая находится в его, обер-лейтенанта, подчинении, и назначает старшим его – бывшего старосту пятого барака Журлова. А с вами немедленно разберется.
– Значит, теперь Журлов стал старшим команды могильщиков? – уточнил Громов.
Санитар достал из карманчика швейцарские часы-луковицу, открыл узорчатую крышечку и взглянул на циферблат.
– Жаль только, что в этой должности ему осталось пребывать не более часа. До того момента, когда настанет пора вывозить на «санитарную обработку» очередную партию «ангелов».
– И что тогда? – не понял Беркут.
– Все очень просто, – зачем-то щелкнул каблуками санитар. – Обер-лейтенант Гольц пошутил. Дело в том, что сегодня очередь самой могильной команды. У могильщиков нервная работа. Устают. Их надо менять, так что погребать их будут уже другие. Правда, Журлов об этом пока не знает. Сюрприз!
– Вот уж действительно… – сурово согласился Андрей. Он должен был обрадоваться такому исходу, да что-то ему сегодня не радовалось. – Ну что ж, староста Журлов сам вытянул свой жребий. Вы-то, надеюсь, не сомневаетесь в том, что я действительно заключенный Борисов? – с трудом улыбнулся он санитару, с болью
