но сохраняя горделивый вид, он обратился к собравшимся:
– Поверьте, в молодости я такое уже видел. Тридцать лет назад крестьяне уже восставали. Под знаменем башмака[6]. И что им это принесло тогда? Только смерть, страдания и голод, свирепее прежнего! За открытый мятеж полагается петля, если не костер. Мы, жители Анвайлера, не пойдем на такое.
– Мудрое решение. Достаточно сжечь и одного из вас.
Матис растерянно взглянул в сторону открытой двери, откуда донесся тихий голос. В возбужденной перепалке никто и не заметил, что там уже некоторое время стоял наместник Анвайлера. Как и в день казни, Бернвард Гесслер был одет в черную, подбитую мехом мантию и черный же бархатный берет, из-под которого выглядывало тощее лицо с кустистыми бровями. За его спиной три или четыре стражника, вооруженные алебардами и арбалетами, дожидались со свирепым видом приказа. Должно быть, кто-то доложил наместнику о встрече.
– Твои крамольные речи давно были для меня как кость в горле, – сказал Гесслер и смерил Йокеля взглядом, полным отвращения вперемешку с любопытством. – Теперь вот мне и самому довелось их послушать. И должен сказать, довольно… занимательно.
Он тонко улыбнулся и обратился к горожанам и ремесленникам. Те словно приросли к стульям.
– Вы всерьез полагали, что я не узна́ю об этих ваших собраниях? – Он поднял висевший на поясе мешочек с деньгами и позвенел монетами. – Всегда найдется кто-нибудь посговорчивее. Уж вам ли это не знать.
– Выше превосходительство, мы… просим прощения. Господь свидетель, это не то, что вы подумали, – ткач Маркшильд первым осмелился заговорить. Он дрожал и беспокойно потирал себя по бледному лбу.
– Да, а что же это, по-вашему? – прошипел Гесслер голосом, не терпящим возражений. – На веселое застолье добропорядочных горожан – или все-таки на заговор против меня, назначенного герцогом наместника? Говорите, Маркшильд! И хорошенько подбирайте слова. Возможно, это последнее, что я от вас услышу, прежде чем передам в руки правосудия в Цвайбрюкене.
Пока Петер Маркшильд подыскивал слова, Матис наблюдал, как наместник, сморщив лицо, вошел в пропахшую пивом и потом комнату. Бернвард Гесслер прослыл человеком осторожным, но решительным, и его неизменно окружал ореол могущества. Несколько лет назад горожане Анвайлера выступили против непосильных поборов герцога. В ответ его сиятельство Людвиг II отправил в город войска и назначил Гесслера новым наместником. С тех пор лучший человек герцога держал Анвайлер в ежовых рукавицах. Он по собственному усмотрению установил налоги и подати, конфисковал в виде контрибуции дорогую телячью кожу, разорив тем самым целые семьи.
– Ваше превосходительство, мы… мы только хотели поговорить с вами на совете, – пробормотал Маркшильд, нервно перебирая руками. – По поводу высоких податей.
– А, и для этого вам понадобилось тайком
Башмак, Восстание Башмака – название тайных боевых крестьянских союзов в юго-западной Германии в XV – начале XVI в.
