спела, доказав, что не соврала о своей профессии».
В этот момент отставной генерал представился Лукову в образе старого многоопытного паука, поймавшего в свои сети прекрасную бабочку и отвратительно суетящегося вокруг беззащитной жертвы.
В последние дни Одиссею начали открываться новые потайные грани личности руководителя. Впрочем, очень скоро он сделает гораздо более шокирующее открытие…
А пока, к тайной радости девушки в самый разгар «допроса» вернулись закончившие ремонт лётчики, которые очень радушно отнеслись к гостье. С приходом молодых галантных мужчин недоверчивому старику пришлось замолчать.
После ужина Луков, комиссар и Галина стали устраиваться на ночлег, а генерал с лётчиками убрали со стола посуду и разложили карту, чтобы уточнить маршрут назавтра. Вскоре между немцем Вендельмутом и начальником экспедиции возник странный спор.
– Надо брать южнее! Аэродром Ильюшино нельзя! Ферботтен! Там может быть солдаты адмирал Колчак – волновался немецкий лётчик, который исполнял обязанности главного штурмана воздушной части экспедиции.
– Связи с этим аэродромом действительно давно нет, – вынужден был признать генерал. – Но по моим сведениям в Ильюшино всё ещё находится шестой советский авиаотряд. И там должны быть солидные запасы горючего. Из Москвы их должны были предупредить о нашем прибытии. Поэтому, как начальник экспедиции я настаиваю на посадке там.
Однако немецкий лётчик неожиданно проявил несвойственное для него упрямство. Обычное обсуждение полётного плана вылилось в словесную перепалку. Дошло до весьма некорректных высказываний.
– Вы, наверное, хотеть предать нас в руки врага! – в пылу ожесточённого спора язвительно заявил генералу обычно невозмутимо-добродушный немец. – Я не сумасшедший, чтобы добровольно совать моя бедная голова в пеньковый русский верёвка! Ищите себе другой дурацкий пилот!
В спор оказались вовлечены комиссар и второй пилот. Однако переломить волю почти оправившегося от всех своих хворей начальника экспедиции никому не удалось.
За последние дни Вильмонт перестал кашлять, выглядел бодрым и энергичным. Он даже из принципа выбросил трость, хотя старое ранение не позволяло ему полноценно пользоваться левой ногой. А ведь недавно он был бледный и хилый, и казалось, что ноги едва его держат. Доктора предсказывали пациенту скорую смерть, если он не послушается их советов и покинет Москву! Конечно, этому можно было искренне порадоваться, если бы не подозрительная, удивительная стремительность, с которой произошло улучшение состояние здоровья ещё несколько дней назад тяжело больного старика. Уж очень это смахивало на симуляцию с какими-то далеко идущими целями. Но с другой стороны, всё произошло именно так, как сам старый солдат и предсказывал, когда утверждал, что трудности кочевой жизни, требующие полной мобилизации физических и моральных сил, для него лучшее лекарство.
На следующее
