мой, и Анькин! – совсем запутался Андрей, решительно отмахнулся и сел на землю.
– А может быть нас тут всех загипнозили и мы тут за зря все с ума… того, дураки! А они тама самогон жрут! – всплеснула руками Валентина.
– Где тама… Где тама? Соображать надо! Чуть што – сразу жрут. Совесть имеете!
В толпе начиналось настоящее буйство. Всё чаще, люди, сгоряча, показывали пальцами, а то и кулаками, кто на Андрея, кто на Валентину. Страсти больше и больше накалялись, и вот уже Андрей от кого-то получил в ухо.
– Стойте все! – закричала Василиса. – Хватит нам дурковать! Давайте разделимся.
– Стенка на стенку?
– У вас только одно на уме – если не напиться, так подраться.
Как бывший кассир, она хорошо умела делить, умножать и складывать столбиком, и в трудный момент взяла инициативу в свои руки.
– Через два часа стемнеет. Давайте, мужики, быстро делитесь на две группы и… одни – туда, другие – туда! – она решительно вытянула руку и ладонью, как когда-то Ленин, показала куда кому и каким путем идти.
– Валентина – ты домой, к Сашке, как бы опять чего с ним не вышло, а мы, бабы, обходим все избы и бани, после опять здесь соберёмся. А вы, мужики, пробежитесь по степи, шибко недалеко, и смотрите у меня, что бы, ни-ни!., кроме шуток. Кажись, уже выше крыши нашутковались.
А шутить, похоже, сегодня никто не собирался. Всем стало страшно, и люди жались друг к другу, Хоть при этом и переговаривались недовольные, и поругивались, но, как один, подчинились приказу нового начальства – быстро разделились, быстро разошлись в указанных направлениях. Пацаны снова, было, вприпрыжку и шумно побежали за отцами, но те их шуганули.
В это время раздался резкий, зловещий звук. Женщины даже по приседали от страха, подняли головы – с высоты пикировал чёрный огромный ворон. Он сел, напротив, на сухую ветку старого карагача и, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону стал разглядывать людей. Было такое впечатление, что он выбирал кого-то. Подумаешь – ворона. Ворон не видели, что ли? Взять камень и кинуть, и делов-то. Но странно, все стояли, как завороженные и ни у кого не поднялась рука. Ещё раз резко прокаркав, ворон, как упал с дерева, и уже почти от земли взмыл вверх и улетел. Народ даже глаза закрыл.
– Быть беде. Нечишта сила это, – прошамкала Зотиха, перекрестилась и плюнула в сторону птицы, – Ой, быть беде.
Все дружно разошлись выполнять порученные задания, хоть мужики были и не довольны, что баба, пусть и своя, захватила власть. Но ситуация складывалась так, что разобраться решили после. В степи, да еще и в безлунную ночь темно, хоть глаз выколи, и на поиски оставалось не более двух часов. Бани, сараи и огороды женщины обежали быстро и собрались во дворе Валентины у летней печки, потому что колобок всех прогнала и закрылась в своей избе. Отмытый и ухоженный Сашка спал тут же в корыте. Разговор как-то не клеился и напряжение тихо нарастало. Это было понятно по отдельным фразам, возгласам и даже взглядам.
– Бабушка, ты самая старая у нас, – обратилась Фрося к Зотихе. – Ты у нас много повидала.
– Повидала,
