но я все еще убеждала себя, что не потеряла лица.
– На твою восхитительную незамутненность насмотреться невозможно, – захохотал гризли и похлопал меня по спине. Легонько. Но показалось, что из меня выпадет позвоночник. – Прям никак не наглядюсь, прям никак.
– Дурак, – прорыдала я и расправив плечи почапала к выходу из зала на негнущихся ногах. Колени содранные до мяса немилосердно жгло.
– Ты обзываешься, как детсадовка, лягушонок, – заржал чертов гризли. Я оглянулась, посмотрела на его физиономию и зловредно отметила, что его глаз начал отекать и закрываться. Так и надо этому самоуверенному бабуину.
– А ты, ты. Чертов кретин.
Уже пожалела, что оглянулась. Надо было просто уйти. Просто преодолеть несколько метров и гордо свалить в закат, не теряя лица. Но это же не про меня.
– Эй, ты тут забыла, мелкая? – ударила мне в спину звуковая волна нахального баса, я больше не смогла себя контролировать и ломанулась вовсе лопатки, давясь запоздалыми рыданиями. Как он меня назвал? Это что, издевательство такое изощренное? Ууууу, не прощу. Хотя. Что ему мое прощение, мы из разных миров. Он из мира роскошных блондинок, железа и судя по всему – денег. Я – из мира толстух-неудачниц. Больше сюда я не вернусь. Никогда. Даже если мама будет снова имитировать сердечные припадки. Даже если земля разверзнется и оттуда вылезет огромный демон и запульнет меня в сторону этого чертова пыточного ристалища я буду цепляться культями за все, лишь бы не долететь до чертова спорт-клуба с чудесным названием «Чугунная Дюймовочка». Да, так и будет. Даже демон не так страшен, как этот наглый нахал, от взгляда которого я покрываюсь чесучими пятнами, как после килограмма мандаринов.
– Кто это сделал? – прорычал я, уставившись на экран лаптопа уцелевшим глазом. – Сука, кому руки оторвать? Выверну наизнанку если найду, мехом внутрь.
– Холод, не ори, – поморщился Мишка, запивая водой последствия вчерашнего мальчишника. – Башка как переспелый арбуз, только что не трескается.
Я почесал зудящий подбородок. Чертова аллергия, или как там называется гребаная болезнь, появляющаяся на нервной почве? И бороду пришлось отпустить только потому, что без нее я был похож на прыщавого подростка, страдающего от нехватки половой жизни.
– Миша, ты знаешь, что делают с гонцами. Приносящими плохие вести? – захотелось взять нож для бумаги, валяющийся на столе и запустить его в бороду.
– Ну чего ты разволновался так? Ну выложили видео на ютуб, мать твою. Ты его посмотри только. Я чуть не скончался со смеху. Тебя там и не видно, – вымученно улыбнулся Мишка, – только волосатые копыта сорок шестого размера, торчащие из под голозадой котлетки. Но ты же не думаешь, что хоть кто-то может опознать тебя на видео по столь незначительной детали?
– Удалить, – заорал я, с силой дернув себя за бороду. – Ты понимаешь, что сейчас должен быть со всех сторон чистым и пушистым? Сука,
