энергосетью, которую пришельцы сразу же стали применять налево и направо. Или башенки они поставили, якобы высокоскоростная бесплатная сеть по обмену информацией. Да только по той сети ничего, кроме их проповедей и не обменивалось, причем напрямую в мозг сливали, так что половина пользователей сразу разболелась и сеть отключила, а вторая половина стала преданными служителями. Вот так.
Когда Виктор через десять суток, избитый и осунувшийся, вышел из кутузки, «добрые» пришельцы были повсюду. И тут неблагодарное человечество очнулось ото сна и стало прятаться по домам и посты писать в соцсетях, выступать против, потому как и всякого «добра» бывает слишком много. И Виктор бросил в игигов «Коктейль Молотова». Сломали ему руку и опять на десять суток. Ректор к себе вызывал, объяснял, что они гости и к гостям надо иметь терпение и уважение. Только глаза прятал и все как-то старался потише говорить.
Но по настоящему Виктор разозлился, когда они его ячейку вскрыли в институте и копались там, все файлы каким-то говном заразили и удалили фотки Наташи. Это было уже чересчур, и Виктор вышел на тропу войны. Купил старенький лучемет у одного барыги и собирался пойти проявить свое «гостеприимство», когда начался бунт киберов. Игиги имели к нему прямое отношение. Кто бы что ни говорил, а можно руку отдать на отсечение – без них не обошлось. Сколько лет мирно существовали роботы, а тут такая хрень началась, что земля под ногами покачнулась…
И стал мир распадаться. Виктор спрятал Три Т, своего уникального и единственного. На далекую планету сам доставил и там в пещере, в капсуле от звездолета запер. До лучших времен, если наступят. А все, как бараны, сдали своих роботов. Ленка, студентка с дизайнерского, слезами обливалась, у нее последняя модель была, робот-акробат, загляденье. Даже отец потащил своего старичка-морпеха, у которого и мозгов то особо не было, сдал кровинушку в утиль чужакам. Бедняга мог бы еще бы лет двадцать отца радовать морскими байками о том, как он воевал с китайцами и как косоглазые взяли его в плен, марши бы победные пел на всех языках Земли. И маршировал как, – одно загляденье. Только левая нога поскрипывала, масла просила. Сгинул морпех и все остальные чудеса отечественной робототехники. Только вот своих роботов игиги никуда не сдали и не расплющили, напротив, они их всех на Землю перетащили, а когда места стало мало, пошли осваивать новые планеты, вроде этой проклятой под названием Черная.
Поэтому сказать, что Виктор их ненавидел, – значило ничего не сказать. Он очень давно копил на них злость, сопоставимую по силе энергии разве что с атомным взрывом. И сейчас, когда он понял, перед кем выстроились Страусы, очень руки у него зачесались, а ничего не было, кроме магнита. Да еще мечи эти тупые, которыми лианы рубят. А у гостя непрошенного наверняка будет защитное поле и отбросит оно студента прямо в зеленое озерцо, ядовитыми газами булькающее. Там он и останется, как Гуня, чужая земля ему пухом.
И точно, появился. На громадной
