президента Ельцина Бориса Николаевича…»
– С ума сойти! – лейтенант покрутил пальцем у виска.
– Я – сплетник? – повернулся Иваненко к Валентине: – Это ваш Гена Савелия Захаровича оклеветал!
Его перебил истеричный крик женщины:
– Видите! В хуторе орудует банда и использует детей беспризорников! А Гена, он – правдолюб, поэтому сигнализировал в соответствующие инстанции. Его, точно, похитили или убили!
– Гражданка! – не выдержал, в свою очередь, водитель, оборвав громкие вопли: – Какая банда? Савелий Захарович Донсков – бывший сотрудник милиции, Ветеран Великой Отечественной, наш наставник.
– Мы в мае у него были, поздравляли с Днем Победы, вручали гвоздики от отдела. Он находился в здравом уме и твердой памяти, и внуки у него – вполне нормальные дети. Что-то я не заметил, чтобы они были беспризорными оборванцами! – поддержал его Иваненко. – Кстати, и в доме у него чище, чем здесь. Надо бы сейчас к нему зайти. Кляузу показать. Ваш Гена еще ответит, что оболгал порядочного человека!
– Хватит! – лейтенант хлопнул ладонью по столу, – надоел мне ваш базар. Я хочу спать после дежурства! Что нам в райотделе сказали? Обратиться к местному участковому. Он, наверняка, знает, какие на хуторе банды орудуют и куда мог пропасть Геннадий Синюков. А мы свое дело сделали: труп не обнаружили, свидетелей допросили, первичный осмотр произвели.
Он снова положил в кожаную папку листки с объяснениями и закрыл ее на молнию.
За окном начало светать. Небо постепенно окрасилось в бордово-розовые тона, а потом и вовсе посветлело от поднимающегося над горизонтом солнца. В хуторе обозначились кочеты: сначала истошно закукарекал один, где-то совсем близко, а, затем, вторя ему на разные лады, зазвучал целый хор далеких и близких петушиных голосов.
Водитель, выйдя на крыльцо, вздохнул полной грудью, медленно разведя руки в разные стороны:
– Какой воздух!
Действительно, легкий ветерок принес из степи слегка горьковатый запах полыни, отдающий едва заметными нотками сладости разнотравья, напоенного дождем.
– Только у нас утром так пахнет степь, – Иваненко, набрав побольше воздуха в легкие, задержал дыхание.
И лишь лейтенант сбежал со ступенек с озабоченным выражением лица, не замечая чуда просыпающегося дня.
– Надо спросить у соседей, где участковый живет, – громко крикнул он спутникам, находившимся уже на улице возле УАЗика.
– Здесь живет, – раздался приятный женский голос из-за забора соседнего с домом Синюкова участка. Забор был довольно-таки высоким и глухим и полностью скрывал от милиционеров говорившую.
Недолго думая, лейтенант подошел к массивным металлическим воротам, со стороны улицы аккуратно покрашенным в голубой
