Лика сдавленно охнула, но снова не оттолкнула, она уже втянулась в происходящее действо и, спустя недолгое время, смогла полноценно повторить процедуру поцелуя самостоятельно. «Способная девочка», – думал Лешка, – «она может оказаться „горячей штучкой“». Контролировать себя становилось все труднее, но Лешка понимал: торопиться нельзя, надо растянуть удовольствие, оставляя самое главное на десерт.
Он рассмеялся. Анжелика отпрянула и испуганно заглянула ему в глаза:
– Что случилось? Я делаю что – то не так?
– Нет, что ты. Все так. – Он ласково погладил ее светлые волосы и убрал выбившуюся прядь за розовое ушко, – Просто я уже очень давно не стоял в подъезде, целуясь с девушкой, как школьник.
– Это плохо? – шепотом спросила Лика и в ее глазах заплясали золотые искорки.
– Это замечательно, – так же шепотом ответил Алексей. – Иди, поздно уже. Встретимся 30-го.
Войдя в дом и плюхнувшись на диван, Лика мечтательно протянула:
– До 30-го еще так долго. Как ты думаешь, глюк, время быстро пролетит?
А что потом, после? Вообще то, мы могли бы встретиться и завтра. Но, может у него дела? Я уже соскучилась. Как он мне нравится, глюк, ты не представляешь! Неужели это происходит со мной на самом деле! Где ты, глюк, поговори со мной!
Ответа она не получила. С тех пор, как в ее голове прочно засели думы об Алексее, «глюк» перестал общаться с девушкой. Наверное, обиделся.
11
Соло, стоя на коленях, смотрел на хмурое, темное небо. С моря дул холодный ветер, и волны, сердясь и беснуясь, с рокотом бросались на берег.
Он просил у небесных жителей помощи, спасения для Мионы, но в голове Соло то и дело вспыхивали гневные мысли-сполохи: в чем виновата девушка? За что ее наказывают? Почему отбирают молодую жизнь? Почему Он не карает ее отца, который разлучил любящие сердца и заставляет их страдать? Чего Он добивается? Нужна очередная жертва для доказательства очередного постулата? Как сказал Аниста: «Человек правит человеком во вред ему»? Но разве может дочь ослушаться своего отца?
– Господи, чего же ты хочешь? – в отчаянии закричал Соло и, согнувшись, ткнулся лбом об каменистую почву.
– Он всенепременно ответил бы тебе, юноша, да боюсь, занят очень.
Перед Соло, почти сливаясь с темнотой неба, стоял человек в черном плаще.
– Кто Вы? – спросил Соло, принимая вертикальное положение.
– Я тот единственный, кто в состоянии помочь твоему горю.
Юноша открыл было рот для следующего вопроса, но человек поднял руку, призывая к молчанию:
– Я наблюдал за тем, как ты пытаешься разбить лоб о камни, но не усмотрел в этом занятии никакого смысла. Сдается мне, друг мой, твои мольбы основаны не на вере, а на пресловутом «авось». Но, я не столь высокомерен, как мой, хм, близкий родственник, и потому готов оказать тебе услугу.
До сознания
