выяснить это, Гален, – произнес Валентайн. – Это очень важный вопрос. Если он тратит усилия на то, чтобы отрезать ее, а также рискует тем, что уносит голову прочь из склепа, следовательно, она представляет для осквернителя особую ценность. И я не могу с точностью утверждать о проникновении. Было бы полезно, чтобы тело исследовал акушер или женский врач.
– Это невозможно, – резко отрезал Гилмор. – Речь идет о племяннице графини Уэйнрайт. Одно то, что мы с вами здесь и… видим все это… уже безнравственно.
– Деликатное дело, – кивнул Аттвуд. – Понимаю. Вряд ли кому придется по душе огласка информации о том, что его ближайшего родственника, недавно усопшего, подвергли таким надругательствам.
– Это скандал, Валентайн. И несмываемое пятно на репутации графини и ее семьи.
– Только вы и я? – профессор хитровато прищурился.
– И никто более, – подтвердил инспектор. – Я пообещал леди Уэйнрайт.
– А как же мистер Такер?
– Он будет молчать, – жестко отчеканил Гален.
– Верю, – понимающе кивнул Аттвуд. – Ну что ж, тогда придется все делать самому.
– Благодарю, Валентайн, – Гилмор пожал руку доктору. – К тому же неплохо иметь столь знатную особу, как графиня, в должниках!
Профессор продолжал дюйм за дюймом исследовать тело усопшей. Затем он неожиданно склонился над покойницей и принялся втягивать носом воздух, принюхиваясь.
– Что вы делаете? – удивился инспектор.
– Слышите запах?
– Нет.
– Странно, – пробормотал Валентайн.
Он вдруг приподнял правую руку Эдит и почти вплотную приблизил к ней свое лицо.
– Вот оно! Идите сюда, Гален!
Заинтригованный, инспектор Гилмор встал на подиум подле доктора.
– Понюхайте ее, – Аттвуд кивнул на руку покойницы. – Ладонь и запястье.
– Дьявол! Чувствую себя шакалом подле мертвечины.
Он выполнил просьбу Валентайна, и его брови удивленно приподнялись кверху.
– Шоколад? Булочки?
– Так же подумал и я! – довольно воскликнул Аттвуд. – Это корица, мой друг! Самая обычная корица!
– Но откуда?
– Если вы о происхождении пряности, – то из Цейлона.
– Не острите, Валентайн.
– Ароматизированная настойка. По видимому, выжимка из высушенной коры. Видите? Следы жирности на запястье.
– Они свежие.
– Верно! Их нанес наш осквернитель.
– Для чего?
– Пока не знаю, – ответил Аттвуд. – Однако очевидно, что запах довольно сильный. Вызывает ассоциации с выпечкой или сладостями, которые традиционно приправляют корицей.
– Хотите сказать, что он сделал это из-за аромата?
– Возможно.
– Может, он возбуждает его чувства?
– Похвально,
