буду поздно, – пересекая порог, сказал он.
– Как обычно, сэр, – пробормотала служанка, провожая хозяина.
Валентайн, несмотря на свой большой рост и внушительное телосложение, ловко запрыгнул в кэб и велел ехать к Сомерсет-хаусу. Начало строительства этого большого, величественного здания было положено еще в 1549-м году герцогом Сомерсетским, который не успел его завершить, ибо был свергнут и казнен на Тауэрском холме. Сегодня же Сомерсет-хаус, расположенный на южной стороне Стрэнда, с видом на Темзу, к востоку от моста Ватерлоо, представлял собой грандиозное общественное здание, в котором располагались различные правительственные и муниципальные организации. В Северном крыле резиденции находился офис Генерального регистратора Джорджа Грэма и часть архива. Здесь происходила регистрация актов гражданского состояния – рождений, браков и усыновлений, смертей, а также мертворождений. Велся статистический учет и формировался архив таких записей и актов. Главу офиса Аттвуд знал лично. Его старший сын был студентом Лондонского университета и учеником Валентайна, поэтому им изредка приходилось общаться друг с другом, в том числе и на некоторых официальных приемах при дворе Королевы Виктории. Джордж Грэм был рад встрече, и не скрывал своего удивления неожиданным визитом знаменитого ученого. Однако его удивление многократно усилилось, когда он услышал необычную просьбу доктора Аттвуда.
– Право, я в неловком положении, – растерянно произнес Грэм, разводя руки в стороны.
– Отчего же? – Валентайн понимал всю щепетильность положения, однако предпочел делать вид, что не замечает этого.
– Мне одинаково сложно исполнить вашу просьбу и отказать вам. Я попросту не знаю, что и сказать.
– Я буду у вас в огромном долгу, мой друг, – Аттвуд искренне улыбнулся и крепко пожал руку Генеральному регистратору.
Джордж Грэм молча проводил профессора взглядом, пока за ним не закрылась дверь кабинета.
Валентайн, вопреки опасениям маркиза Рэймонда Куинси, направлялся в психиатрическую лечебницу «Олдхэм», которая находилась первая в его списке посещений. Он хотел управиться за день и навестить все приюты для душевнобольных, о чем говорил с Гилмором. Инспектор как и обещал оперативно добыл необходимое для таких случаев разрешение от главного комиссара Столичной полиции подполковника сэра Эдмунда Уолкотта. По пути Аттвуд заехал в гостиницу «Кларидж» за Рихардом фон Крафт-Эбингом, который уже поджидал его в холле на первом этаже.
– У меня дурная весть, мой друг, – с ходу произнес он, следуя за Валентайном к экипажу.
– Полагаю, трудились ночь напролет, – заметил доктор Аттвуд, – и имеете кое-какие соображения относительно нашего дела.
– Так и есть.
– Я вас внимательно слушаю.
Они сели в кэб, который тут же тронулся с места, выезжая на пока еще малолюдную улицу просыпающегося Лондона.
– Наш неизвестный
