хотела вернуться к учебе и дальше путешествовать по Европе. После долгих просьб и настойчивых требований мне наконец разрешили поехать, если я найду, у кого остановиться.
Я отправилась в Нью-Йорк, где Пусси и Мод помогли мне заказать первый длинный комплект у портного. Юбка волочилась по земле и была оксфордского серого цвета. Я ужасно ей гордилась.
Я попросила дьяконицу сопроводить меня на пути в Лондон и, оглядываясь назад, понимаю, что это был один из моих самых смешных и безумных поступков, потому что родственники впервые увидели дьяконицу, когда пришли проводить меня. Она выглядела респектабельно, но с тем же успехом я могла пересечь океан в одиночестве, потому что путь оказался нелегкий, а мы со спутницей не виделись до дня прибытия.
На маленьких кораблях фирмы Cunard, распространенных в те дни (кажется, мы плыли на «Умбрии»), тяжелый морской рейс подразумевал под собой, что пароходные кресла, если они вообще были, привязывали к перилам. На столах были полки, и во время ходьбы возникало чувство, будто поднимаешься в гору или, наоборот, спускаешься вниз.
Со времени первого путешествия я кое-чему научилась и, несмотря на морскую болезнь, всегда выходила на палубу и часами сидела, наблюдая за тем, как поднимается и опускается горизонт. Ела тоже по большей части там.
Мы с дьяконицей отправились в Лондон, в большой отель, представлявший собой караван-сарай. На следующий день я пошла в школу, аккуратно передав обратный билет и деньги на оплату гостиничного счета своей спутнице, о которой заботилась и которую редко видела. Ее целью было успокоить мою семью тем, что меня сопровождали должным образом.
В школе оказалось интересно как никогда. Мадемуазель Сувестр была рада моему возвращению, и в тот год я познакомилась с юной кузиной, которая только что поступила на учебу. Мистер и миссис Дуглас Робинсон привезли свою дочь Коринн и оставили ее с мадемуазель Сувестр. Коринн была младше меня и оказалась очень умной девочкой, которая вскоре завоевала интерес и уважение мадемуазель Сувестр. В легкой атлетике Коринн оказалась намного лучше меня и свое место среди девочек нашла быстрее, чем я.
Приезд в Лондон тети Коринн и дяди Дугласа очень меня радовал, ведь нам разрешалось иногда уезжать на выходные и часто в субботу днем, если поблизости находился наш родственник, который мог взять нас с собой. Я ездила в Лондон по крайней мере один или два раза, чтобы повидать тетю Коринн. Позже тетушка Бай тоже оказалась там.
Единственное, о чем я сожалела, – это что домой пришлось ехать до коронации короля Эдуарда VII, потому что все были в Лондоне, где дядя Тед собирался присоединиться к ним и выступить в роли специального посла от нашего правительства.
На рождественские каникулы 1902 года мадемуазель Сувестр взяла меня с собой в Рим. Мы отправились в пансион в одном из старых дворцов с огромными комнатами и высокими потолками. Мы радовались их красоте, но чуть не замерзли, пытаясь согреться возле маленькой
