мне совсем не понравился. Я отвернулась от него, пытаясь скрыть своё смущение. А вдруг он что-то понял? Да нет, не может этого быть. Хорошо, что Бен не знает о моей тайне. Я бы не смогла ничего объяснить, и сейчас мне не хотелось говорить с ним.
– Очень интересно, что ты даже не удивилась, когда увидела этого парня. Ты как будто знала, что ему грозит опасность.
Да уж, за версту видно натуру журналиста. Он же кого угодно может достать своими вопросами!
– Я слишком много плохого видела, поэтому такие мелочи меня не удивляют. Это что, так важно для тебя? Если ты собираешься меня допрашивать, то здесь нам лучше разойтись.
Бен хмуро смотрел в мои глаза, пытаясь увидеть в них что-то похожее на ложь. Потом тяжело вздохнул и неожиданно схватил меня за плечи:
– Перестань закрываться в себе. Я хочу тебе помочь и не собираюсь смотреть, как ты уничтожаешь себя изнутри. Не все люди в этом мире хотят причинить тебе боль. Ты мне очень дорога, Кира, и я ни за что на свете не оставлю тебя.
Я удивлённо посмотрела на него. Неужели говорит правду? Да нет, Бен – хороший актёр, не может быть, чтобы ему хоть кто-то был дорог. Нет, всё-таки я сегодня очень устала, чтобы подвергать свой мозг психологическому насилию. Не хочу ни о чём думать. А между тем, Бен опять начал злиться:
– Ты не веришь мне, да? Я вижу это по твоим глазам. Привыкла, наверное, уже никому не доверять. Но я всё равно буду рядом, хочешь ты этого или нет.
– Мне не нужна сиделка, Бен. Я не смертельно больная, а по улицам бегают гораздо более психически нездоровые люди, чем я. Взять хотя бы тебя. Что за патологическая необходимость спасать кого-то? У меня нет никаких проблем.
Я с силой оттолкнула его, заставив расцепить руки. Сегодня явно не мой день! Именно сейчас, когда я хочу побыть одна, мне на голову сваливается Бен с его заскоками.
– Меня не надо опекать. Почему бы тебе не уйти домой? Развлекайся со своими девицами и оставь меня в покое! Я клянусь тебе, со мной будет всё будет в порядке.
Сказав это, я развернулась и пошла прочь, оставив Бена разбираться со своими чувствами. Вокруг меня было очень тихо, как будто весь город замер от отчаяния. Можно сказать, что я фантазирую, но когда человеку хочется побыть одному, он видит всё тяжёлое и мучительное вокруг себя. Это может быть отчаяние, холод, одиночество… Наверное, сейчас я сама не хочу видеть что-то, радостное, разноцветное и красивое. Но, думаю, это пройдёт. В моей жизни много хорошего, но иногда хочется погрустить. Тем более сейчас весна. Она, конечно, прекрасна, но создаёт особый, романтичный настрой.
Даже если я иногда поступаю неправильно, например, как выразился Бен, «отталкиваю людей», то это не значит, что я всегда такая злая и нелюдимая. Просто иногда хочется побыть одной. Боже, я что начинаю оправдываться сама перед собой? Наверное, у меня начинаются симптомы шизофрении. Так и до разговоров с неодушевлёнными предметами недалеко. Лучше всё-таки подумать о работе.
