возвращается в настоящее. – Теперь вы рассказывайте! Этот человек антверпенец?
– Нет, он англичанин. Писатель, мыслитель – просто необыкновенный! – Хьюик чувствует прилив возбуждения, даже просто рассказывая о Николасе Юдалле[21]. – И такой необузданный! Как дикий зверь.
– Необузданный? Звучит опасно!
– В лучшем смысле слова! – смеется Хьюик.
– А что же ваша жена? Она вас понимает?
– Мы с ней почти не общаемся, – неохотно отвечает он, чувствуя прилив вины, и меняет тему. – В последние дни любовь поистине витает в воздухе! Все только и говорят, что о страсти короля кое к кому.
– Надо полагать, ко мне, – помрачнев, откликается Екатерина. В глазах у нее плещется тревога. – Почему я, Хьюик? При дворе столько красавиц, которые с радостью заняли бы это место, а я уже немолода. Разве он не хочет еще одного сына?
– Возможно, его распаляет как раз ваша сдержанность. – Хьюику известно, как возбуждает незаинтересованность. Сколько раз он пленялся красивыми юношами, которых отталкивала его кожа!.. – Король привык получать все, что хочет, а вы не похожи на остальных.
– Непохожа, бог мой! – отмахивается Екатерина. – Что же мне делать? Броситься к нему в объятия, чтобы охладить его пыл?
Она ускоряет шаг.
– Его влечет и ваша доброта, Кит. Короля восхитило то, как нежно вы заботились о муже.
– И откуда же ему об этом известно? – раздосадованно спрашивает она.
Хьюик не решается рассказать, что король буквально клещами вытягивал из него сведения о Екатерине. Как она вела себя с мужем? Была ли она к нему добра? Готовила ли она ему лекарства?
Некоторое время они идут в невеселом молчании, Хьюик – на шаг позади. Наконец Екатерина открывает дверь в кладовую и, вдохнув смолистый аромат трав, тут же успокаивается. Откупоривает один сосуд, другой, нюхает содержимое, насыпает в ступку и принимается толочь пестиком.
– Желтокорень, – поясняет она. Потом снимает с полки еще несколько горшочков, расставляет на столе, открывает один из них и, удовлетворенно вздохнув, подносит к носу Хьюика.
– Мирра! – Острый церковный запах напоминает Хьюику о священнике, в которого он когда-то был влюблен.
Екатерина растирает немного мирры с желтокорнем, зажигает горелку под медным блюдом и кладет на него шарик воска. Добавляет в ступку несколько капель миндального масла, вливает растопленный воск и помешивает. Когда смесь густеет, Екатерина подносит ступку к носу и удовлетворенно объявляет:
– Готово! Подайте мне ваши руки.
Хьюик снимает перчатки, сразу чувствуя себя голым, и она втирает мазь в раздраженную кожу. Нежное прикосновение трогает его до глубины души.
– Именно поэтому люди считают вас доброй, Кит!
– Не добрее многих… Вот увидите, желтокорень творит чудеса!
– У вас дар к травам. Ваши настойки для лорда Латимера – вот настоящее чудо!
Екатерина
Николас Юдалл (1504–1556 гг.) – драматург, автор пьесы «Ральф Ройстер Дойстер», которая считается первой английской комедией.
