style="font-size:15px;"> На ужин, несмотря на протесты желудка, ограничился парой булочек и кофе.
Желудку Мигеля не надо было рассказывать, что такое голод. Он был хорошо с ним знаком с детских лет.
Мигель перебрался в багажное отделение и прилег, согнув колени. Об отсутствии футона он нисколько не жалел. В багажнике спать все равно гораздо удобнее, чем на куче мусора.
Положил руку на спину лежавшего рядом на брюхе Тамона. Пес даже не шевельнулся. Он знал, что Мигель не сделает ему ничего плохого.
– Приятеля своего ищешь? – поинтересовался Мигель.
Тамон никак не отреагировал.
– Ты слова иностранные знаешь? Или с тобой только по-японски можно?
Тамон закрыл глаза, как бы давая понять, что не собирается ввязываться в такие разговоры.
– А ты гордый пес.
Мигель улыбнулся.
– Моим первым другом была собака. Бродячий пес. Грязный, худой, но такой же гордый, как и ты, – говорил Мигель.
Тамон засопел во сне.
Семей, в которых дети, как Мигель и его товарищи, спали на кучах мусора, было много. Все одинаково бедны, жили в лачугах, где, кроме крыши, ничего не было, и мечтали откопать в грудах всякого хлама что-то ценное. Они были товарищами и соперниками. Чтобы выжить, старались отыскать сокровище, перехитрив других.
Среди детей, живших в этой мусорной стране, Мигель был самым младшим. Младше были только груднички и малышня, еще не научившаяся толком ходить.
Его товарищами по играм были мальчишки и девчонки старше его, но, когда доходило до дела, приятели превращались в жестоких грабителей.
Стоило Мигелю найти что-то стоящее, как они возникали словно из-под земли и отнимали находку.
Он отчаянно сопротивлялся, но был слабее, поэтому ему ничего не оставалось, как засыпать в слезах. А родители и старшая сестра, которым он пробовал жаловаться, только ругали его за то, что не принес домой находку раньше, чем ее отобрали.
В конце концов Мигель перестал кому-нибудь что-то говорить. Превратился в одиночку, сторонился игр, которыми были заняты другие дети, и в молчании копался в мусорных кучах. За отказ участвовать в чужих развлечениях его считали белой вороной, реквизировали у него все без всякой пощады. В Мигеля плевались, избивали и обзывали обидными словами.
Однажды Мигель где-то нашел покрытый ржавчиной нож. Нож был складной, но рукоятка была сломана, а лезвие так заржавело, что открыть его было невозможно.
Набравшись терпения, Мигель долго счищал с ножа ржавчину, используя найденное на свалке тряпье и обрывки наждачной бумаги. Не прошло и месяца, как лезвие заблестело как новое. Он наточил нож на камне, накрутил на рукоятку относительно чистую тряпку. Лезвие обмотал клочком газеты и стал носить это оружие в кармане.
Несколько дней спустя Мигель, копаясь в мусоре, нарочно вскрикнул, будто нашел что-то стоящее.
Тут же налетели пираты и потребовали, чтобы он отдал им свою находку.
Мигель выхватил из кармана нож и бросился на стоявших
