Почти никогда не рисую, – бормотал он, подходя и усаживаясь рядом. – Ну и что рисовать?
– Что хочешь! – весело пропел Яков. – Просто начни!
Рустик подозрительно покосился на него серьёзными карими глазами и начал что-то чертить на листе, но фломастер уже творил своё волшебство, и мальчик бросил его, отдёрнув руку, будто обжёгся.
– Как это? Он как будто сам рисует! – воскликнул он.
– Продолжай, продолжай, неужели тебе не интересно, что ты нарисуешь? – напирал на него Яков.
Рустик снова взял фломастер. Линии двигались, очерчивая, видимо, ещё одного персонажа неведомой страны. Мальчик следил за рисунком, сжав губы и не мигая.
– Вот это да! – выдохнул он, когда на листе бумаги вздыбился великолепный каурый конь с тяжёлой тёмной гривой и развевающимся хвостом. – Что это?
Вера с Яковом заворожённо глядели на рисунок: они чувствовали ветер, который развевает хвост чудесного скакуна и треплет его чёлку. Их словно окутал воздух далёких краёв и обдал запахом цветов и прогретой земли. И вдруг они все втроём явственно услышали дивное ржание и удаляющийся цокот копыт. Дети посмотрели друг на друга, потом на коня: цвет рисунка начинал бледнеть, стираться, и наконец перед ними снова лежал чистый лист бумаги.
– А говорил, что не умеешь рисовать, – похлопал мальчика по плечу Яков.
Вдруг дверь распахнулась, и в комнату ввалилась целая ватага детей, хватая с вешалок свои куртки, шапки, наступая на чьи-то шарфы, весело торопясь, чтобы поскорее вывалиться на улицу и затеять игру в снежки и беготню по круглому двору, пока мамы и папы не уведут всех по домам. Один рыжий мальчишка подскочил к ребятам и смахнул со стола стопку рисунков.
– Прекрати, Макс, что ты делаешь! Хватит баловаться! – закричала на него Вера, кинувшись подбирать разлетевшиеся по комнате листы.
– Хватит тут сидеть, слабо в снежки сразиться? – прокричал мальчишка на ухо Якову и выхватил у него фломастер.
– Отдай! Сейчас же отдай! – бросился за ним Яков, но Максим вдруг схватил листок.
– Сейчас я нарисую рисуночек, рисуночек, – кривляясь, ёрничал мальчик. Он наклонился над листом. – Вот это да, здорово! Круто! Видали такого? – с победным видом обратился он ко всем, показывая своё произведение искусства.
Вера фыркнула, а Яков подошёл ближе. С рисунка смотрело на мальчика холодным звериным взглядом оскаленное чудовище. Рогатый шлем скрывал горящие зловещим красным блеском глаза. Мохнатые руки и ноги со звериными когтями были огромны и играли накачанной мускулатурой. Немыслимое оружие держало это исчадие в лапах.
– Круто! – повторил Макс и, сунув рисунок в карман, выбежал в дверь. Белый фломастер, без колпачка, покатился по полу.
Договор
Близился Праздник. Это было видно по всему. На площади стояла огромная ёлка, блистающая по вечерам разноцветными гирляндами, с золотой звездой на макушке. Вокруг неё в кибитках, запряжённых уставшими лошадками, возили туда-сюда малышей. В школах наступили каникулы. А папа однажды пришёл домой с таинственной коробкой, в
